Взлёт

Роман Бедило

«КОГДА СЧИТАЛИ ЗА ТРИ, ГОД
В ПРОПАХШИХ ПОРОХОМ ДОРОГАХ…»

(о нашем однокурснике Николае Любимченко)

      Дядя Коля был для меня, пацана, настоящим героем – бравый, жизнерадостный, подтянутый, похожий на Гагарина военный лётчик! Почти каждое лето он с семьей приезжал на своей белой «Волге» из Белоруссии к нам, в Торез, в отпуск. Родители его жены – дед Коля и бабушка Рая – жили на моей улице по соседству.

Курсант Н. Любимченко перед сомостоятельным полётом в кабине истребителя-перехватчика МиГ-21пф,
выпускной курс Харьковского ВВАУЛ, 812 уап, аэр. Купянск, 1974 г.

      Каждый раз буквально на следующий день после приезда я заявлялся к ним в гости, основательно усаживался и начинал дотошно расспрашивать об авиации, о катапультах, о бомбах, о марках самолётов, о парашютах, о заграничных поездках, о фигурах высшего пилотажа и даже об НЛО… Мы с его сыном Лёхой слушали эти рассказы с широко открытыми глазами и ртами. В общем, выглядели мы своеобразными «почемучками». Кстати, я тогда удивлялся тому, что Лёшка многого не слыхал об отцовской работе. Если честно, я по-доброму даже завидовал товарищу, что у него такой отец. Столько всего интересного было у него: лётные очки, кожаный шлемофон с гарнитурой, планшет с боевыми картами и совсем классная штуковина – настоящий, белый с синими светофильтрами летный шлем! А когда дядя Коля привез мне в подарок гильзу от самолётной пушки и несколько стабилизирующих парашютов от комулятивных бомб СШ-50 – радости моей не было предела!!!

Прославленный ас Великой Отечественной трижды Герой Советского Союза
генерал-полковник авиации И.Н. Кожедуб с курсантами 4го курса ХВВАУЛ, 1974 год.

      В какие только горячие точки не забрасывала его судьба – Куба, Монголия, Алжир, хоть географию изучай. И нигде он не посрамил честь мундира! Рассказывал он, как на Кубе, куда прибыли вроде как специалисты по сельхозтехнике, обучали амиго азам лётного мастерства. В Алжире учил летать арабов: «Когда на МиГ-21 прёшь на «бреющем» над пустыней, некоторые арабские лётчики бросали ручку управления и закрывали глаза руками – боялись полётов на больших скоростях на предельно-малых высотах!» Рассказывал об африканских обезьянах – бабуинах, которые запросто приходили в гости в городок, выпрашивали еду, а если не дашь, могли и напасть.

С будущими кубинскими космонавтами.
Первый справа — наш однокурсник Владимир Телевной, третий справа — Николай Любимченко

      Как-то перегоняли новые Су-25 c авиазавода что в Тбилиси, в Белоруссию: «Я был командиром звена штурмовиков и на меня была возложена задача проложить маршрут с завода на базу дислокации. Ну, как же я мог пролететь мимо родного Тореза? Проложил линию заданного пути в аккурат над городом и, пролетая, покачал крыльями, передавая привет родным местам».
      Как обыкновенный парнишка из провинциального городка стал высококлассным лётчиком? Может, гены сыграли свою роль, может, что-то другое, но ни о чём, кроме неба, и не мечтал. Всё дело в том, что образцом для подражания в юности был его родной дядя (в честь которого Любимченко и назвали Николаем) – лётчик авиации СССР, пилот легендарного Пе-2. На фронт попал уже подготовленным лётчиком – вместе с друзьями (о них ходили легенды – три Николая с одной улицы) в далекие довоенные годы занимался в Чистяковсковском (это старое название Тореза) аэроклубе ОСОАВИАХИМ. Причём, чтобы добраться туда, вставали задолго до рассвета – вот были-то времена! Дядя Коля погиб на своём бомбардировщике в 1942 году у села Руновщина под Полтавой.
      В 1974 году, закончив Харьковское высшее военное авиационное училище  лётчиков (ХВВАУЛ), молодой лейтенант Николай Любимченко по распределению попал в 927 истребительный авиационный полк 95-й истребительной авиационной дивизии Краснознамённого Белорусского ВО в город Берёза. Началась военная служба. В короткий срок Любимченко настолько освоил азы высшего мастерства лётной науки, что за три года получил квалификацию Военного лётчика 1го класса. Опыта, хоть отбавляй: любые погодные условия нипочём!

Старший штурман штурмового авиаполка подполковник Любимченко Н.А.
у своего «Грача» перед боевым вылетом в Афганистане

      Мы взрослели, набирались жизненного опыта, многое начали понимать и осмысливать. Стало понятно, почему дядя Коля не приезжал в этом или следующем году в гости – служебные командировки… Его жена Наталья в те периоды была очень грустная и замкнутая: она здесь, а он там, в чужом небе.
      Но, как выяснилось позже, все командировки до той, самой страшной, были сродни прогулке по берегу моря.
      Война в Афганистане шла уже вовсю, когда в их авиационном полку пошли разговоры о командировке «туда». 250 человек спешно были направлены в Чимкент, дабы в условиях, приближенных к боевым, подготовиться к тому, что их ожидало. Около месяца носились по ущельям, учились с двух тысяч метров вертикально идти на посадку по укороченной схеме. Словом, всего не расскажешь. Н. Любимченко в ту пору был уже подполковником, старшим штурманом полка, который должен дать точные координаты цели, представить расчёт топлива на каждый вылет к цели  и обратно  на точку и до секунды рассчитать лётчикам время от взлёта до цели и назад, до посадки. Ведь взлетали и садились в одном направлении, не зависимо от погодных условий. Задача не из простых, по зубам только асам, каким, собственно, Николай Любимченко и был.

Николай Любимченко на штурмовике Су-25 «Грач» в полёте над горами Афгана…

      И вот осенней ночью 1988 года прилетели на авиабазу Баграм. Сначала показалось, что «под крылом самолёта» снег, но это были бесконечные пески. А метрах в восьмистах, совсем рядом, находились душманы…
      В модуле, на базе дислокации, под кроватью – ящик с «лимонками» и «эргэшками», на стене – три одноразовых гранатомета, в кобуре – ПМ или Стечкин, на плече – «Калашников» – верные друзья любого военного в Афгане.

1.> Подполковник Любимченко Н.А. во всеоружии. Верный «калаш» всегда под рукой…
2.> Боевая карта. Кружочками отмечены боевые цели, по которым работала наша авиация.

      Началась тяжёлая, на износ, потогонная работа: по восемь вылетов днём, ночью – шесть. Как говорится, с перерывом на обед, но без выходных.
      «Однажды, во время ночного боевого патрулирования квадрата, что в 80 километрах южнее Кабула, с высоты 12 тысяч метров я заметил несколько огней на земле, которые тут же исчезли. По данным разведки, в той местности «наших» не должно было быть. Захожу на боевой курс – и в ту точку восемь НУРСов! Зарево осветило долину. По данным радиоперехватов выяснилось – уничтожен крупнейший засекреченный склад вооружения, которого «духам» хватило бы на несколько лет».
      За этот вылет Николай Любимченко наградили орденом Красной Звезды.
      А сколько раз помогал «сверху» нашим, попавшим в окружение: «Спрячьтесь, ребятушки!» На остатках топлива, с полупустым боекомплектом «обработал» зону, указанную нашими бойцами из ракетниц. После «зачистки» в рации звучали слова благодарности: «Спасибо, «грач»! «Грачами» называли советские штурмовики Су-25 – грозу для душманов.

      Но не только с нашими доводилось общаться тогда. Оказывается, «духи» прекрасно знали советских лётчиков по именам. У них тоже разведка работала!
      «Лечу как-то ночью над ущельем «Патрульная-третья», соблюдаю маскировку, радиомолчание, как вдруг на нашей волне прямым текстом на корявом русском:
      — Николя, а Николя! А хочешь музыку послушать!?
      Я, честно, обалдел от такого предложения!
      — Ну, давай, ставь свою музыку, душман!
      И, прикинь: ставит, гад, Аллу Пугачеву «Миллион алых роз»! А я ему:
      — Где сидишь, душман, в горах?
      — Да. Холодно тут!
      — А ты разожги костёр, погрейся!
      — Хитрый ты, Николя, хочешь меня убить? Ты лети домой, Николя, тут тебя смерть ждёт».
      Но не дождалась смерть Н. Любимченко в Афгане! Хотя стреляли по его «грачу» из «стингеров» несколько раз. Спасали опыт, умелые действия в сложной ситуации и хладнокровие. Мимо! В ответ – пикирование и залп из всего бортового оружия. И снова накрыта очередная засада моджахедов!

       «Долбили их при каждой возможности! Бомбами выкуривали из пещер. Разбрасывали на «бреющем» 100-килограммовые бомбы ОФАБ-100 на минирование с взрывателями с замедлением, настроенными на разное время: большинство «духов» ведь неграмотные – подбирали всякие неразорвавшиеся боевые снаряды и бомбы и тащили на свои склады, а через некоторое время срабатывали часовые механизмы в «трофеях».
      Несколько раз пули «ворошиловских» стрелков пролетали возле самого уха. Есть поговорка у военных: «Свистит – значит, пролетит мимо, это не по тебе».
      А вот от этой от истории стынет кровь в жилах:
      «Идём как-то ночью по базе с товарищем, в руке фонарик. Я его купил сыну в подарок, но иногда пользовался. Тишина вокруг гробовая. Вдруг выстрел из темноты! Фонарик будто кто-то вырвал из рук! Мы – врассыпную! Поутру потом нашли мой фонарик в кустах, насквозь пробитый пулей снайпера… Теперь храню его как реликвию».
      …Война есть война. Её не вытравить из памяти ничем. Как можно забыть обезглавленных ребят, расчлененные тела которых «душманы» подбрасывали к базе в мешках? И в душе до сих пор боль, что так глупо они ушли из жизни. Не забыть и фронтовых товарищей, с которыми столько связанно.
      Разбросала судьба «афганцев» по всему свету. Кто в дальнем зарубежье, кто в ближнем. Но всё равно нет ничего прочнее фронтового братства, друзей, с которыми пришлось хлебнуть такого, чего хватило бы на несколько жизней. Часто вспоминает Николай Алексеевич своего товарища по ХВВАУЛ Виктора Потапова, в то время начальника разведки авиабазы Баграм в Афгане. Очень помогала разведка лётчикам. Вспоминает бывшего однокурсника Игоря Вотинцева, лётчика-испытателя, Героя России, получившего столь высокое звание за испытания новейшего самолёта Су-37. В 2005 году ездил к нему в гости в Москву. Вместе с однокашниками по училищу побывали на МАКСе, на который тогда съехались все выпускники Харьковского лётного училища, начиная с 1935 года.
      В последнее время подполковник запаса, кавалер ордена Красной Звезды и других наград, военный лётчик первого класса Николай Алексеевич Любимченко работал в системе МЧС заведующим курсами гражданской обороны населения г. Тореза. Сейчас воспитывает любимую внучку Машеньку. Является членом городского совета ветеранов, членом Украинского общества ветеранов Афганистана. Несмотря на подступающие недуги, в отличной физической форме, чисто выбрит, такой же, как в моём детстве, жизнерадостный и полный оптимизма!

      А наш земляк, подполковник запаса Игорь Петровский, живущий в Израиле, посвятил Николаю Любимченко стихотворение:

Друг у меня в Торезе есть,
Прошедший и бои, и войны,
Чтобы, как пел нам Марк Бернес,
«Любимый город спал спокойно».

Он видел Кубу и Алжир,
И склоны дикого Саланга.
Он над Европою кружил,
И над «зелёнкою» Афгана.

И боевые ордена
Ему вручали по заслугам.
Он «жил в такие времена,
Что голова ходила кругом».

Ему в полвека жизни счёт.
Кто знает: мало или много,
Когда считали за три, год
В пропахших порохом дорогах.

Есть друг на многие года,
Познавший горе и печали,
За то, чтоб с нами никогда
Такие беды не случались.

Фото из архива семьи подполковника Любимченко Н.А.