Взлёт

 

<<><•><><•><>>

      И вот я дома. Наскоро перекусив и чмокнув маму в щёчку (вечером она шла на дежурство), я отправился к Юре Ломанову, своему школьному другу. У Юры познакомился с его однокурсником Павлом. Оба будут врачами. Павел – высокий парень, в очках, как и Юрий. Читинец. Недавно перевёлся оттуда в Харьковский медицинский – родители переехали. Между прочим, живёт неподалёку от моего училища.
      Юрины родители и младшая сестра Таня праздники отмечали где-то в гостях, предоставив трёхкомнатную квартиру в полное расположение сына. И ребята, накрыв стол, начали чуть-чуть праздновать, не дождавшись прихода остальных гостей. На столе, богато уставленном закусками и различными блюдами, уже стояла початая бутылка вина. Ещё целая батарея различных вин, шампанского и пива стояли, готовые к употреблению. И было несколько бутылок моей любимой газированной фруктовой воды.
      Предложили присоединиться предварительно к празднику жизни и мне.
      — Выпьем, Юрий? За знакомство! — предложил мой новый приятель Павел, разливая горячительное по рюмкам.
      — Нет, Паша! — живо откликнулся я. — Юра знает – я не пью, даже «немного»!
      — Ну, что ты! Твои командиры об этом даже не узнают! Я торжественно обещаю, что не пойду в твоё училище и не стану рассказывать обо всём твоим командирам!
      — Павел! Совесть – это когда никто не увидит, никто не узнает, а я всё-таки этого не сделаю! И не пью я не потому, что «нельзя», а просто это мой принцип!
      — Ладно, оставим совесть и принципы! Будущему лётчику с будущими докторами можно! Медицина даёт «добро»! — пробовал настоять Пашок.
      — Он действительно не пьёт! — подтвердил Юра.
      И мне стало как-то не по себе, что мой школьный друг отозвался обо мне, стоящему рядом, в третьем лице.
      — Видишь ли, Паша! Как-то мы справляли день рождения Толика, нашего друга и одноклассника. Он сейчас учится в Самарканде, в танковом училище. Так вот, я даже на его именинах не выпил ни одной рюмки вина. И если я сейчас выпью с тобой – нарушу свой «сухой закон», – то кровно обижу своего друга! Так что, извини, я лучше лимонадику! Не против?
      Павлу пришлось согласиться.
      Постепенно стали приходить другие Юрины приятели и однокурсники. Мы быстро перезнакомились.
      — «Кушать подано! Садитесь жрать, пожалуйста!»¹ — обводя широким жестом различные яства и питие и улыбаясь, проговорил Юра.
      Ему своеобразно вторит мой новый знакомый Дима – высокий, стройный, весьма симпатичный парень, с тонкими чертами лица, и поведением аристократа в пятом поколении (как потом выяснилось, сын подполковника-артиллериста, из Днепропетровска):
      — Да! Господа, прошу всех к барьеру! Тьфу ты, чёрт! Проклятое дворянское воспитание! Прошу всех к столу!
      — Конечно, конечно! — продолжил хозяин дома. — Ибо жизнь такую, какая она есть, можно воспринимать только после еды!
      Я долго не мог сообразить, кого мне напоминает Дмитрий. Потом дошло: Дима был очень похож на Давида, работы Микеланджело – слегка вьющиеся волосы, прямая спинка носа безупречного греческого профиля. У него были карие глаза. При разговоре смотрит прямо в глаза. И общаться с ним, как оказалось, было приятно и легко. Всегда выслушает до конца, никогда не перебивает, даже когда ему есть что сказать. Да и начитанность Дмитрия вызывала уважение. Юра потом мне рассказал, что Дима в институте успевает на «отлично».
      Расселись. Обстановка с самого начала обещала быть непринуждённой. Но тут, как человеку служивому первый, официальный тост Юра Ломанов вдруг предложил произнести мне. Здрасьте, сто гусей! Хотя бы предупредил, шершень! Пока поднимался, быстро продумывал, что и как говорить. Надо чтобы и кратко было, и красиво, и в то же время нестандартно. Ну, и конечно, патриотично – всё-таки день Октября. В духе фильма «Офицеры», герои которого уже давно запали в мою душу.
      — Друзья! Давайте поднимем наши бокалы за Великую Октябрьскую социалистическую революцию, за наше Красное Знамя! Чтобы у всех нас, как и у наших старших товарищей, бегали по телу мурашки и что-то подкатывало к горлу, когда звучит «Интернационал»!.. За сказанное!..
      — Замечательный тост!
      — У меня даже сейчас мурашки побежали!
      Я загордился собственной импровизацией.
      Мы все дружно выпили.
      — А что, коллеги! Пройдёт пара-тройка десятков лет и Юрий напишет интересную книгу о своей лётной службе. Или появится на экранах фильм про нашего нового знакомого, военного лётчика Юрия! — проговорил Дима. — Мы ещё гордиться будем таким знакомством!
      — Да-да! Служи, Юрий! Чтобы мы тобой гордились! — проговорил Павел.
      А мой школьный друг добавил:
      — И Родина тебя, Юрась, не забудет!
      — Очень на это надеюсь! — промямлил я.
      Потом пошли следующие тосты: «За нашу встречу!», «За дам!» (мужчины выпили стоя) и т.д.
      В очередной раз, когда наполнили рюмки, чтобы за что-то выпить, Паша отхохмил, переиначив детскую песенку:

 

— «Без друзей я – по чуть-чуть,

Без друзей я – по чуть-чуть,

А с друзьями – много!»

 

      Завязалась оживлённая беседа.
      — Я только всегда теряюсь в ресторане, что едят вилкой, ножом, а что руками, — честно призналась Лена, одна из двух девушек, присутствовавших у нас на вечере. Она накладывала себе и Виктору жареную с корочкой рыбу. — Вот рыбку, например?
      Лена – пышногрудая блондинка и тоже Юрина однокурсница. С самого начала было видно, что за ней ухаживает Виктор – довольно привлекательный коренастый парень. Он буквально не сводил с неё своих чёрных, как уголь, глаз.
      — Кстати, насчёт рыбы! Позвольте, господа, на эту тему рассказать поучительную историю! — предложил я.
      — Просим, просим, вашвысокородь! — подыграл мне Павел.
      — Однажды корвет «Император Павел I», ночью после бури в Индийском океане, затонул. В живых остался только молодой мичман. Он и продержался на плаву. Утром юный офицер увидал, что вокруг него кругами ходит огромная акула и готовится к нападению. Наш офицер знал, что акула – трусливая рыба. Он выхватил из ножен свой кортик и устремился в атаку на хищника. Акула отплыла подальше, высунула удивлённую морду и сказала: «Что? На рыбу? С ножом? Ну и манеры!..»
      За столом рассмеялись, мне это было приятно.
      — Теперь я точно запомню, что рыбу с ножом не едят! — сквозь смех проговорила Елена.
      — Мальчики! Сейчас наступает минута поэзии! — безапелляционно заявила Ирина, светловолосая, довольно привлекательная девушка с голубыми глазами, другая сокурсница Юры. — Объявляется конкурс на лучшее стихотворение о любви! Каждый из вас рассказывает по одному стихотворению. А мы с Леной определяем победителя. Витя!..
       — Нет-нет, я – пасс! — замахал руками Виктор. — Стихи? Вслух? Нет-нет! Я не читаю! Пасс, пасс, пасс!
      Кстати, в ту секунду я тоже задумался: а что мне выбрать? Последний раз я декламировал стихи где-то в пятом-шестом классах! Получится ли у меня без репетиции?
      — Так! Один спёкся! Юра! Ломанов! Тогда начинаешь ты!
      Юрий откашлялся. И, пытаясь всё перевести в шутку, начал:

 

— Наша Таня громко плачет!

Уронила в речку мячик!

Тише, Танечка, не плачь,

Не утонет в речке мяч!

 

      — Нет-нет! Не пойдёт! Это детское стихотворение! — среди наших смешков запротестовала Ирочка.
      — И не о любви! — добавляет Лена.
      — Ну, почему? О любви к мячу! До слёз! — оправдывается Юра и смеётся своим раскатистым смехом. — Другое ничего на ум не приходит!
      — Ты бы нам ещё «В лесу родилась ёлочка» прочитал! О любви к ёлочке! Мальчишки, так не пойдёт! Давайте серьёзнее относиться к этому мероприятию!
      — Дима! Твоя очередь!
      Дима хмурится своими красивыми бровями вразлёт, что-то вспоминая. И начинает читать, чуть нараспев:

 

— Люби не тайно, а открыто!

Люби, ведь в этом нет стыда.

Люби, да так, чтоб каждый видел!

И мог сказать: «Вот это да!»

 

      — Браво Дима! Это лучше, чем у Юры! Хорошее четверостишие!
      — Во всяком случае, ближе к теме! — добавила Леночка. — Теперь Паша!
      — Девчонки, у меня тоже сейчас ничего в голову не приходит! К тому же поэзия – не мой профиль! Давайте, я отработаю прозой или другими местами, но чуть позже!
      — Насчёт других мест – поподробнее, пожалуйста! — прошу я. — Какими именно, как и где?
      Мои вопросы вызвали лишь улыбки, но Пашком были проигнорированы начисто.
      — Ты, Павел, всегда у нас был двоечник!
      — Ну, почему сразу двоечник? Вон, пусть юнкера покажут, чему их там, в военной бурсе, учат!
      «Та-ак! Задета честь моего родного юнкерского училища, которое, вдобавок, обозвали ещё “бурсой”! — И мне, поначалу тоже решившему отказаться, пришлось тут же перестраиваться. — Что же читать-то? Скоренько, Юрий, соображай!»
      — Юра, — это уже ко мне! — Ты же не будешь отказываться, как Паша с Витей? Ты здесь – единственный военный и должен что-то прочесть о любви!
      — Ну, хорошо! Давайте, попробую!.. Однако не судите меня строго, если не получится или запнусь – давно стихи не читал!.. Это из Гёте, в переводе Маршака! Одно из моих любимых!
      Я помолчал, глядя в окно, припоминая всё стихотворение и внутренне настраиваясь. Потом в наступившей тишине начал:

 

— Скрипят от ветра деревья… Осень…

Во мраке глухом

В серый свой плащ завернувшись,

По лесу еду ночном.

Еду я быстро, но мысли

Мчатся вперёд быстрей.

Мысли меня переносят

К дому любимой моей.

Лают собаки. Привратник

Отпер тяжкий затвор.

Вверх по ступеням лечу я,

С лёгким бряцаньем шпор.

Вот по коврам пробегаю –

Луч озаряет мне путь.

В тёплом, душистом покое

К милой бросаюсь на грудь…

…Дуб зашумел надо мною,

Будто сказал, шелестя:

«Что ж, ты доверился, всадник,

Глупому сну, как дитя?..

 

      Секунду длится пауза. А потом девчонки зааплодировали.
      — Браво, Юра, браво! Ты у нас молодец!
      К аплодисментам, не хотя, присоединяются и ребята.
      — А ты, Паша, говоришь, «военная бурса»! Эх ты, двоечник!
      — Подумаешь! — смущается Павел.
      — Подумаешь и ничего не скажешь! — дразнит его Иринка.
      — Надо полагать, я – победитель? А где же мой приз? — удивляюсь я.
      Ирочка встаёт с места, обходит стол, обнимает мои плечи и целует меня в щёчку. Затем трёт пальчиками это место, вроде как стирает несуществующий след от губной помады. (Мне ещё предстоит убедиться, что у Иры химическая помада, не оставляющая следов.)
      — Прекрасный приз! Но так мало! — засверкал я глазами.
      — Юра, не жадничай! — говорит Леночка.
      — Ну, — говорил Дима, — за такой приз я, пожалуй, прочту что-то лучшее!
      — Давай, Дима, давай! — закричали со всех сторон.
      Дима откашлялся и начал зарабатывать на приз:

 

— Положи мне ноги на плечи,

Прочь смущенье и девственный страх!

И задует задумчиво свечи

Вдохновенный размеренный мах.

      За столом хохотнули, а Дима, как ни в чём ни бывало, продолжал:

 

— Только вскрики твои, только стоны –

Наслаждений ревущая рать.

Что ж, невинная, будем знакомы! –

Будет в старости что вспоминать!..

 

      Мы захохотали, девчонки тоже. Но в качестве приза Дима получил удар салфеткой от Лены.
      — И это всё? — возмутился Дмитрий. — За такое хорошее и развесёлое стихотворение?
      — Так. Кажется, картошка и мясное готово! Не скучайте тут без меня! Я сейчас! — встаёт из-за стола Юрий и устремляется на кухню.
      Стол и так ломился от яств. Но кроме всего прочего, Юра, как радушный хозяин, начал подносить тарелки с рассыпчатой картошечкой и охотничьими сосисками. Когда он успел всё это приготовить? Наверное, Павел ему помогал!
      Ставить было почти некуда, и Юрий, занеся тарелки над столом, попросил:
      — Дима, раздвинь, пожалуйста!
      Дима, освобождая на столе место, отхохмил:
      — Чего тебе раздвинуть-то, пра-ативный?
      Это снова развеселило всех. Юра смеялся своим раскатистым смехом.
      — Нет, нет! — стройная, с голубыми глазами и белокурыми завитушками изящная Ирина начала внушать Дмитрию, который пытался налить ей в бокал белого вина. — Сосиски, как и всё мясное, запивать надо только красным вином!
      Павел удивлённо посмотрел на неё:
      — Ирочка, ты же не знаток напитков. Зачем ты такие вещи говоришь? Сосиски запивают пивом!
      — Неужели? — глаза Ирины делаются круглыми — Они же мясные!..
      — Господа! — Павел строго постучал ножом по бокалу. — Позвольте тогда, отрабатывая долг по поэзии, прочесть вам небольшую лекцию о совместимости или, вернее, желательности вин и прочих горячительных напитков с блюдами на праздничном столе! Не волнуйтесь, лекция небольшая, минут на сорок!
      — Ой, как интересно! — захлопала в ладоши Иринка.
      — Просим, просим, Пашенька! — зашумели со всех сторон. — Ты же у нас гурман и спец в этой области!
      — Не только в этой! — возразил спец. — Так рассказать?
      — Рассказывай! Затянешь – выгоним из-за стола, и получишь по шее! — пообещал Дима.
      Павел начал:
      — Господа!.. Дамы, конечно, тоже могут слушать! Ординарное, обыкновенное вино может вместе с каким-нибудь блюдом составить безупречный по своим свойствам вкусовой ансамбль…
      — …песни и пляски! — добавил Виктор, и все рассмеялись.
      — Я сказал «вкусовой ансамбль», пенёк! Это вкусовое сочетание и является главным условием правильного выбора напитка к определённому кушанью.
      — Короче, Склиф!
      — Коротко! Бокалы для вина должны быть снабжены ножкой, а чаша его должна быть из тонкостенного отполированного бесцветного стекла или хрусталя.
      — Зачем такие нюансы? — удивилась Леночка.
      — Надо думать, полная прозрачность бокалов необходима для того, чтобы можно было любоваться цветом напитка и определить его состояние, — предполагает Дима.
      — Браво, Дима! Совершенно верно! — похвалил Павел. — Может, тогда скажешь, для чего нужны сужающиеся к верху стенки?
      — Вероятно, для конденсации выделяющихся из вина ароматических веществ?
      — Ещё раз – браво! Молодец, Димон! Ты растёшь у меня прямо на глазах! Что значит дворянское воспитание! Господа! Бокал наполняют: белым вином – на две трети, а красным – только наполовину. Наполовину и не больше! Теперь о том, что с чем едят и пьют! К острым салатам, мясным закускам – холодной телятине, отварному языку, ветчине – хорош бокал крепкого (но не десертного!) вермута. Всё равно, какого – красного или белого. Несмотря на некоторую сладость, присущую этому напитку, его своеобразный аромат, горьковатый привкус, запах полыни, хинной корочки, и гвоздики хорошо гармонируют со вкусом многих закусок! К закускам из морских продуктов (раков, крабов, креветок)…
      — Где ты в магазине видел эти деликатесы!
      — Дамы, дамы! Это лекция! Так сказать, сухая теория! Может быть, на будущее. Когда-нибудь всё это появится у нас на праздничном столе! — возражает докладчик. — Итак, к закускам из морских продуктов, ко всем лакомым бутербродам, сыру, брынзе, к горячим сосискам и сарделькам, а также отварной ветчине следует подавать, как было уже сказано, пиво! Пи-иво, господа!
      Пашок поправляет стоящую, одну из пяти бутылок пива, повернув её к себе наклейкой. И тут же взгляд на меня, сидящему справа от него:
      — Господин юнкер у нас пиво тоже не потребляет?..
      — У каждого свои тараканы в голове! — пожал я плечами.
      — Мне жаль вас, юноша! У вас тараканов в голове слишком много! Ибо вы многое теряете!.. Продолжаем!.. К первым блюдам европейская кухня рекомендует крепкие виноградные вина – мадеру, портвейн, херес. К супам-пюре и бульонам – херес и мадеру, но ни в коем случае не портвейн! К горячим рыбным блюдам – рыбе паровой, отварной, в рассоле по-русски…
      — Что-что?
      — …к рыбным блюдам, приготовленным с тонкими деликатесными соусами, рыбным кнелям…
      — Шинелям? — пытается хохмить Дима (сразу видно: сын офицера – шинель вспомнил!).
      — Кнелям, глухая тетеря!
      — Милай, совсем глуха я теперь я! — подыграл ему Дмитрий.
      — Бабушка, обратитесь к отоларингологу! В вашем возрасте это ещё лечится!.. Для тех, кто не в курсе, разъясняю: кнели – это блюдо в виде шариков или яйцевидной, или, во французской традиции, продолговатой формы из молотой рыбы, взбитой со сливками и яйцом. Кнели также готовят из молотого мяса, подобно фрикаделькам… И к жареной рыбе – следует подавать белые сухие виноградные вина! — Паша делает жест на стоящие чуть правее три бутылки названых напитков. — Ко вторым мясным блюдам – бифштексу, филе, лангету, антрекоту, эскалопу, разнообразным натуральным и панированным (для непосвящённых – это которые обжарены в сухариках) котлетам, шницелю, ромштексу, жареной говядине, телятине, баранине, свинине, кушаньям, приготовленным из субпродуктов и мозгов… Молчать, сволочи! — Паша через стол подносит кулак к Диминому носу, сидящему перед ним. — Попрошу без комментариев – мозги будущих светил медицины и лётчиков-асов, присутствующих за этим столом, в виду не имеются!.. К перечисленным мною кушаньям рекомендуется в употребление красные сухие виноградные вина. — Жест в сторону одиноко стоящих красных, но далеко не сухих вин.
      — А к шашлыкам, господин медик? — интересуюсь я.
      — К шашлыкам, мой Маленький Принц, плову, блюдам из дичи, почти ко всем горячим мясным блюдам кавказской и среднеазиатской кухни можно посоветовать красные, как кровь, но креплёные вина; к рыбным блюдам этой же кухни – белые, наполненные солнцем, и тоже креплёные вина; к овощным блюдам и блюдам из домашней птицы – белые полусладкие вина. К спарже и артишокам подают не очень сладкие марки мускатных вин. И, наконец, десерт, господа! Десерт! К сладким блюдам – шарлоткам, пудингам, всевозможной сдобе, воздушному пирогу, гурьевской каше, вареникам с творогом или вишнями, блинчикам с вареньем, яблокам в тесте, желе, муссам, кремам, киселям, компотам и так далее…
      — Господин Пирогов, а что, компоты тоже вином запивают? — поднимаю я бровь.
      — Запивают, господин де Сент-Экзюпери, но не обязательно!.. В общем, ко всему сказанному подают десертные мускаты, которые за этим великолепным столом, к сожалению, отсутствуют… На этом, господа…
      — Коллеги, а мороженое? — выкрикнула Ирочка. — Как же так? Профессор не упомянул мороженое!
      — Ах, да! Мороженое! Спасибо, мадам!..
      — Между прочим, мадемуазель!
      — Разве?
      — Негодяй! Попросишь ты у меня ещё… — и, зардевшись, добавляет: — списать на сексологии!
      — Пардон, мадемуазель Ирина! Если речь идёт о сексе… То бишь сексологии, то, ей-богу, пардон! — под общие смешки склоняет голову Пашок. — Идя навстречу пожеланиям трудящихся и учащихся, поясняю, что к мороженому – пломбир, сливочному, шоколадному фруктовому, крем-брюле – и фруктам специалисты-гурманы настоятельно рекомендуют сладкие сорта шампанского. Благодарю за внимание!.. Мадам!.. Господа!..
      Павел картинно раскланялся. Все вокруг зааплодировали!
      Как и другим, мне было интересно то, что рассказывал этот высокий, хорошо эрудированный парень в очках. Я сидел, образно говоря, открыв рот, силясь запомнить всё сказанное и стараясь не пропустить ни одного жеста «докладчика», ни одного оборота, ни единой шутки со стороны. И всё это для своего дневника. Я понимал, что без этих мелочей описание вечера у моего школьного друга Юры Ломанова будет сухим и блеклым.

 

      ••>> [Через много лет, при прохождении отбора в разведакадемию, информация, услышанная от Павла за праздничным столом, поможет мне при ответе на вопросы строгой комиссии, проверявшей мой интеллект. Тогда мне повезло! Когда речь зашла о совместимости напитков с различными блюдами, я, припомнив рассказанное Пашей, легко ориентировался в том, во что и сколько наливают, что с чем едят и пьют, в том числе и во время десерта. А когда среди прочих десертных блюд не было упомянуто мороженое, я восполнил этот пробел самостоятельно (спасибо и Ирочке!).
      — Мороженое? Со сладким шампанским? — удивился полковник, которого учили профессионально ничему не удивляться. — Это интересно! Хорошо! Надо попробовать!
      И за ответ на этот блок вопросов мне был поставлен, как потом выяснилось, высший бал. Я мысленно поблагодарил такого далёкого в те годы для меня Павла, вовремя приехавшего в Харьков из Читы, с которым в тот прошедший 1971 год я оказался в одной компании за одним праздничным столом…] <<••

 

      …И пошло веселье – тосты, шутки, анекдоты. Мне, например, понравился анекдот, который рассказал Дима:
      — Говорят, в Японии изобрели робота, который ловит воров! У себя на родине он за пять минут поймал 100 воров. В Америке за пять минут с его помощью поймали 200 воров. В Советском Союзе за пять минут кто-то спёр самого робота!..
      Все смеются. Хороший анекдот!
      Я беру в руки бутылку креплёного красного вина, наполовину уже опорожнённую, и внимательно рассматриваю этикетку: что хоть они здесь пьют? И мне в голову приходит мысль разыграть присутствующих. Тут же следует моё восклицание:
      — Чёрт побери! Кто пил это красное?
      За столом наступает ожидающая тишина.
      — Я пила! А что такое? — насторожилась Лена.
      — И я! — отозвался Виктор, который трудился у себя в тарелке над фаршированными яйцами.
      Дима, у которого бокал на одну треть был наполнен красным вином из этой бутылки, благоразумно промолчал.
      — Вы же неправильно его употребили! — я принимаю вид испуганного провинциала.
      — Как, «неправильно»? — восклицает Пашок.
      — Как, «неправильно»? — повторяет Леночка и распахивает свои глаза.
      — Чёрт! Кажется, меня уже тошнит! — откидывается на спинку стула и потирает живот Витя.
      Димон, прекратив орудовать ножом и вилкой и даже жевать, тоже вопросительно уставился на меня.
      — Тут написано… написано… — нахмурившись, вроде как читаю, медленно поворачивая бутылку из стороны в сторону: — «Способ употребления: держать… под языком… до полного… рас-са-сы-ва-ния»!
      За столом дружно хохотнули.
      — Юра, — смеясь, восклицает Ирочка. — От твоего розыгрыша Вите стало плохо, и у него может просто произойти несварение фаршированных яичек!
      Тут уж все вообще грохнули от смеха!
      — Я имею в виду фаршированных яиц, пошляки! — тоже хохоча, оправдывается Ирочка.
      — Для медика такая оговорка непростительна! — грохочет Юра.
      Когда мы отсмеялись, Паша, похлопав меня по плечу, проговорил:
      — Вы, молодой человек, мне нравитесь, не смотря на то, что «не берёте под язык до полного рассасывания»! — Тут же берёт из вазы мандаринку и протягивает её мне. — У тебя, Юра, здоровое чувство юмора! В лётном училище все такие?
      Делаю скорбное выражение лица:
      — Увы, такой, как я, там – один-единственный! Можно сказать, штучный товар! — и, уже улыбаясь, добавляю: — Представь себе: в училище – все, похожи на меня! Как это было бы скучно!
      — Анекдот-свежак! Хотите? — Виктор обводит взглядом всех, сидящих за столом.
      — Хотим, хотим!
      — В гостях один интересуется: «А кто это так орёт у соседей?» — «А, это Катька…» — «Рожает, что ли?» — «Нет, беременеет!..»
      Мы все с девчонками дружно хохотнули. А Виктор за анекдот тут же самую малость получает по загривку от Леночки.
      — Юр! А кто изобрёл парашют? Леонардо да Винчи? — интересуется Ира, раскрасневшаяся от только что выпитого бокала шампанского и рассматривая парашютный значок у меня на груди.
      — Ирочка, — вмешивается Витя, — откуда ты знаешь про Леонардо да Винчи?
      — И про парашют? — добавляет Дима.
      — Да, и про парашют! Ты же ничего, кроме учебников по медицине, не читаешь!
      — Читаю, читаю! Не правда! — делано надула губки Ирочка.
      — Коллеги, коллеги, — прерываю я перебранку. — Я имею в виду, коллеги по учёбе в ВУЗах Харькова. Принцип действия парашюта впервые сформулировал знаменитый гуманитарий XIII века Роджер Бэкон. А великий Леонардо лишь развил эту теорию, предоставив человечеству первые чертежи нового изобретения.
      — А кто же был первым парашютистом? Или в анналах истории имя этого героя не сохранилось? — спрашивает Юра Ломанов.
      — Почему? Сохранилось! Первым человеком, о котором доподлинно известно, что он совершил спуск на конструкции, напоминающей парашют, был француз Лавен. В 20е годы XVII века Лавен был заключён в крепость. Решив бежать, он тайно изготовил себе парашют из сшитых вместе простыней с прикреплённым к ним китовым усом, не дававшим пирамидальному куполу свернуться. Во время вечерней прогулки он предпринял попытку побега. Спуск с крепостной стены произошёл благополучно, но бдительная стража заметила беглеца, организовала погоню, задержала его и водворила опять в камеру.
      — Вот гады! Ну, не дадут умному человеку сбежать из крепости на своём изобретении! — разделываясь с сосиской и запивая её пенящимся пивом, ни на кого не глядя, с серьёзным видом проговорил Пашок.
      Я примолк, размышляя над тем, стоит ли продолжать? И насколько это будет интересно будущим медикам?
      — Ну, давай, Юрась, давай! Не томи! — не выдерживает мой школьный друг. — Рассказывай дальше! Ты же знаешь, я не выношу твоих мхатовских пауз!
      — А дальше, если вас это интересует, развитие парашютных конструкций развивалось так! В 1777 году парижский профессор Дефонтаж изобрёл «летающий плащ» – устройство, которое, по утверждению учёного мужа, гарантировало безопасный спуск человека с большой высоты. Однако испытывать своё «безопасное» приспособление сам изобретатель по вполне понятным причинам не решился. Он обратился к судебным властям с просьбой для испытания «плаща» предоставить ему преступника, приговоренного к смертной казни. Просьба профессора тут же была удовлетворена, оного преступника ему выделили.
      — Чего не сделаешь ради науки! — вздохнув, проговорил Виктор, надкусывая яблоко.
      — Да! — смеётся Юрий.
      — Это был узник Бастилии Жан Думье – грабитель и убийца. С крыши высокого оружейного склада он спрыгнул…
      — Надо думать, его спихнули! — разумно предполагает Павел.
      — …А, может, его и столкнули – об этом история умалчивает, – и, к вящей радости Дефонтажа, «плащанист» остался жив, лишь при приземлении слегка повредив колено. После этого смертная казнь преступнику-испытателю была заменена пожизненной каторгой.
      — Отблагодарили! — поправив свои очки, усмехается Юра Ломанов.
      — Действительно! — поддакнул Дима.
      — В 1783 году французский физик Себастьян Ленорман изготовил и лично испытал устройство, которое он так и назвал «парашют». А первый удачный прыжок из корзины воздушного шара с парашютом был совершён через четырнадцать лет, в 1797 году в Париже Андрэ-Жаком Гарднереном. Он десантировался с высоты 680 метров. И это был уже «зонтичный» парашют с дыркой посередине купола.
      — А зачем дырка? — живо заинтересовалась и подняла свои изящные бровки Ирочка.
      — Чтобы купол не раскачивало из стороны в сторону, а часть воздуха выходила через отверстие сверху… В 1808 году польский воздухоплаватель Йозеф Купаренто впервые в мире использовал парашют для спасения своей жизни после возгорания воздушного шара. И если бы у него с собой не было парашюта, висящего на всякий случай сбоку от гондолы, он бы, безусловно, погиб! А первый ранцевый парашют изобрёл наш соотечественник Глеб Евгеньевич Котельников в 1911 году. И это изобретение тут же было востребовано в военной авиации Франции; на родине изобретателя к нему отнеслись скептически, посчитав, что пилоты, при малейшей опасности будут бросать свои самолёты. Господа-товарищи, «урожайным» на парашютные рекорды стал предвоенный 1913 год! Во-первых, в этом году французский лётчик Адольф Пьегут стал первым в мире пилотом, спасшимся на парашюте после того, как мотор его биплана отказал; а, во-вторых, в этом же году 18-летняя американка Тини Бродвиг стала первой в мире женщиной, прыгнувшей с самолёта на парашюте. И, наконец, ещё несколько мировых рекордов, очень милых, на мой взгляд. 1956 год, в штате Северная Каролина (США) парашютист Уильям Ринкин из-за сильных восходящих потоков спускался к земле в течение 40 минут…
      — Ого – сорок минут! За это время можно и хорошо выпить, и неплохо закусить! — усмехается Дмитрий.
      — Дима, я не пойму: тебе что, на нашем столе выпить и закусить мало? Что за намёки! — делано обижается хозяин дома Юра Ломанов, и за столом коротко хохотнули.
      — …А в 1960 году в другом штате США, Нью-Мексико, американец Джозеф Киттингер совершил самый длительный в мировой истории затяжной прыжок на парашюте, пролетев в специальном скафандре 25,8 километра до открытия купола у самой земли!.. Господа, кратко это всё. Я вас не утомил?
      — Как интересно! Это всё изучают в лётном училище? — интересуется Лена.
      — Ну, что-то я помню из вводной лекции по парашютно-десантной подготовке. Нам её читали в конце первого курса перед изучением укладки парашютов и прыжками. А что-то… — Я сделал паузу и продолжил громким заговорщицким шёпотом, делано прикрыв рот ладошкой: — Из «секретного» журнала… «Знание – сила»!
      И это была правда! Дня три-четыре назад в училищной библиотеке я действительно отыскал в подшивке этого журнала за предыдущие годы и с удовольствием прочёл (причём, несколько раз!) хорошо написанную статью об истории парашюта и парашютных рекордах. И, как оказалось, не зря!
      — Юр, а сколько у тебя прыжков? — спрашивает Иринка, не сводившая с меня глаз во время моего повествования.
      Выставляю вперёд грудь с парашютным значком на кителе:
      — Целых пятнадцать! — бессовестно солгал я, ткнув пальцем в значок с надписью: «Парашютист-отличник» и большой золотой цифрой «10» посредине; внизу же значка на колечке был подвешен золотистый ромбик с цифиркой «5». При этом мы встретились взглядом с Юрой – он-то знал, что я заливаю, но, конечно, промолчал! На самом деле у меня было только три прыжка, а больше мне не позволил выполнить лейтенант Губенко, хотя я и очень хотел. Жаба его начала душить, что я курсант, и прыгаю, а он – командир взвода, лейтенант и прыгать не может!

      ••>> [Однако затем Губенко на цырлах подкатил к начальнику ПДС училища, моему однофамильцу майору Кручинину и уговорил разрешить ему прыгать. И так в это втянулся, что потом он стал мастером парашютистного спорта и начальником ПДС училища…] <<••
 

      — Покажи, покажи! — Ирочка, трогая значок своими длинными музыкальными пальчиками, стала рассматривать его. — Ого! Пятнадцать! А наши ребята, наверное, не сумели бы и один сделать! Испугались бы! Правда, Лена!
      — Мгм! — согласилась Леночка, сосредоточено выбирая кусочек курицы из блюда.
      — Думаю, что прыгнуть с парашютом ваши однокурсники, милые дамы, не испугались бы! — уверенно заявил я, делая глоток фруктовой воды. — Особенно, если бы за ними наблюдали такие красивые девушки, как вы!
      Наконец, в тарелке Лены оказывается куриная нога (кажется, левая). И девушка начинает свои попытки ножом и вилкой её разделать. Над усилиями Леночки наблюдает Виктор. И после того, как куриная ножка в очередной раз у Лены выскальзывает из-под ножа и вилки, он негромко возмущается:
      — Лена, возьми в руки куриную ногу и кусай зубками! Не издевайся над птицей! Как член общества защиты животных, я не могу на это смотреть!
      — Да, знаешь, член, руки не хочется пачкать! — скороговоркой оправдывается та.
      На мгновение наступает тишина, а потом у всех начинается отпад от смеха! Причём, отпад полный!
      — Лена, как ты его обозвала? — хохоча, вопрошает Пашок.
      — Нет, нет, нет! Я не это сказала! — покраснев и прикрывая рукой рот, сквозь смех, оправдывается Лена. — Я сказала: член этого самого общества защиты животных!
      Когда общий хохот поутих, сын артиллериста серьёзно поинтересовался:
      — Юра, а ты уже летал?
      — Пока нет, Дима. Первый курс был теоретический – высшая математика, физика и всё такое прочее. Сейчас изучаем конструкцию самолёта, двигатель, приборное оборудование, «летаем» на тренажёре. А полёты начнутся лишь в апреле! Но через год, в это время, я буду иметь право сказать, что уже летал, в том числе и самостоятельно, на чехословацком реактивном самолёте Л-29!
      — На сверхзвуке?
      — Нет, ребята, Л-29 «Дельфин» – самолёт первоначального обучения, дозвуковой. У него максимальная скорость 780 километров в час. И больше, даже на пикировании с максимальными оборотами двигателя не разовьёшь!
      — А почему, не разовьёшь?
      — Потому что при достижении этой, предельной для «Эла» скорости, специальные датчики автоматически выпускают тормозные щитки, чтобы не превысить ограничения по скорости, где этот самолёт, с крылом под прямым углом, начинает плохо слушаться рулей.
      — Тогда следующий тост за воздушных бойцов!.. — поднимает рюмку с коньяком Паша.
      — И за медиков! Куда же мы без них? — поднимаю я бокал с минералкой.
      Все дружно выпили. А потом меня попросили рассказать о том, как курсанты «летают» на тренажёре. И я, стараясь быть кратким, по возможности, интересно рассказал об устройстве ТЛ-29. Никогда не думал, что студентов гражданских ВУЗов будет так интересовать военная авиация…
      Потом начали танцевать. Я танцевал и с Леной, и с Ирой, ибо по правилам этикета каждый мужчина должен потанцевать со всеми женщинами, присутствующими на вечере, хотя бы раз. И Ирочка за вальс с ней ещё раз чмокнула меня в щёчку. А в перерыве, в одной из комнат Дима, будучи сыном офицера, а потому умевший играть в преферанс, учил меня и Павла этой премудрости аристократов. Научить, может, и не сумел (времени было очень мало), но основные принципы рассказать успел. Пока нас опять не затянули на танцы.
      К нам подбежала Ирина и скороговоркой, обращаясь ко всем, выпалила:
      — Ребята, что вы тут делаете? Девчонки скучают, хотят танцевать, а вы здесь сели в карты играть! — И ко мне, беря меня за руку: — Юра, тебе не стыдно, что тебя на танец приглашает дама?
      — Стыдно! Именно поэтому валет даме и не может отказать!
      Девушка потащила меня в комнату, где играла музыка. Замечаю, как Дима проводил меня и Ирину любопытным взглядом. 
      В дверях прохожу впритык с Виктором. Слышу его жаркий шепот:
      — О! На тебя, Юрий, положили глаз! Не теряйся!
      Став сбоку от прыгающих в кругу, мы с Ириной стали медленно танцевать. Девчонка обвила меня руками за шею, а свою головку в светлых кудряшках положила мне на плечо. Я обнимал её муравьиный стан и вдыхал аромат девичьих волос.
      — Юр, а летать не страшно?
      — Ирочка, — склоняюсь к ушку, ласково шепчу я. — Однажды старого морского волка спросили, не страшно ли тому плавать? «Нет!», — отвечает моряк. Тогда его спрашивают: «Скажите, а как умер ваш дед?» — «Утонул в океане!» — «А ваш отец?» — «Тоже утонул в океане». — «И вам не страшно после этого выходить в океан?» Тогда моряк, в свою очередь спрашивает: «Скажите, а где умер ваш дед?» — «В собственной постели!» — «А ваш, простите, папаша?» — «Тоже, в собственной постели!» — «И вам не страшно после этого ложиться в собственную постель?»
      Мы посмеялись.
      — Юра, а как ты думаешь, что такое счастье? — Ирочка сильнее прижимается ко мне и я ощутил её девичьи грудки.
      — Счастье? — я задумался. — Кто ж его знает! По-моему, счастье – это горение, поиск, исполнение мечты; большое, светлое и взаимное чувство к возлюбленному человеку; любимое дело, которому служишь… И дерзкие крылья взлёта!
      — Как красиво ты сейчас сказал!
      Девушка, улыбнувшись, не отрывая виска от моего плеча, посмотрела мне в глаза. И я провёл большим пальцем по её изящной бровке и завёл кудряшки за чудесное ушко. Мне это было позволено сделать, а взгляд у девушки засветился озорными огоньками.
      — Памьятаночка, ты прекрасна! — снова шепчу я, обдав ушко своим горячим дыханием и нежно подержав его за мочку.
      — Правда? А у меня всегда была мечта познакомиться с курсантом из лётного училища!
      — Твоя мечта осуществилась, о принцесса! Ты даже с ним танцуешь! Никогда не думал, что это так замечательно – исполнять чьи-то мечты! Я чувствую себя волшебником! Добрым и могущественным!
      — Юр, прочти ещё какое-нибудь стихотворение о любви!..
      — Ты знаешь, я давно уже не читал никому стихов вслух! Поначалу я ведь тоже хотел отказаться! Но ты на меня так смотрела!.. И пришлось, защищая честь «военной бурсы» читать стихи. Перед тобой… Перед всеми!..
      — У тебя это хорошо получилось! Так проникновенно!
      — Да? Никогда не думал, что могу читать проникновенно!
      — Почитай ещё! Пожалуйста!
      — Что же тебе прочесть-то?
      Прикрываю глаза (а руки поглаживают девичью фигурку) и в закоулках памяти ищу что-нибудь подходящее к моменту.
      — Разве что, это? Это тоже из моих любимых!
      Я помолчал, а потом продекламировал:

 

— За столиком чайным в гостиной

Спор о любви зашёл.

Изысканы были мужчины,

Чувствителен нежный пол.

«Любить платонически надо!» —

Советник изрёк приговор,

И был ему тут же наградой

Супруги насмешливый взор.

Священник заметил: «Любовью,

Пока её пыл не угас,

Мы вред причиняем здоровью!»

Девица спросила: «Как так?»

«Любовь – это страсть роковая!» —

Графиня произнесла.

И чашку горячего чая

Барону, вздохнув, подала.

…Тебя за столом не хватало!

А ты бы, мой милый друг,

Верней о любви рассказала,

Чем весь этот избранный круг!..

 

      Ирочка слушала меня с каким-то внутренним замиранием – я это чувствовал.
      — Какое красивое стихотворение! Кто его написал?
      — Это тоже Гёте.
      — В переводе Маршака?
      — Да. Мне вообще нравятся стихи немецких романтиков!
      — Это, наверное, потому, что ты сам романтик?
      — Не знаю, может быть…
      Мы ещё немного молча потанцевали. И тут Иринка говорит:
      — Знаешь… Мне надо носик припудрить! Я – в ванную! Минуты через две заскочи! Мне нужна будет твоя помощь, Добрый Волшебник, Исполняющий Мечты! И чтоб никто не видел! — девушка касается пальчиком кончика моего носа.
      Не успел я осознать сказанное, как Ира выскальзывает у меня из рук и исчезает.
      «Да-а? Интересно-интересно! Это предложение, от которого мне нельзя отказываться!»
      И у меня зашевелились «муравьи» в штанах, предчувствуя что-то большое и чувственное.
      Обвел взглядом танцующих. До меня не было ни кому никакого дела. И я тоже испаряюсь из комнаты.
      За дверью в ванной горел свет, и была ожидающая тишина.
      Я постучал и пытался декламировать:
      — «Я пришёл к тебе с приветом»…
      Дверь тут же распахивается, и меня за лацканы кителя втаскивают вовнутрь. Шпингалет за мной моментально запирается.
      — …«Рассказать, что солнце встало!..»
      Закончить четверостишие не успеваю. Ирочка повисает у меня на шее, наши губы сливаются в долгом поцелуе. Сначала слегка засасываю верхнюю Ирочкину губку (а она – мою нижнюю). Потом под усилием моего шаловливого язычка пухленькие девичьи губы распахиваются, и я без всяких предварительных ласк проникаю им в её ротик. Она ненасытно обхватывает своими губками моего шалуна. А когда её язычок оказывается у меня во рту, я тоже жадно сосу его и играю с ним своим языком.
      Кажется, сладострастный поцелуй длится вечность. Но это была та вечность, из приятных!
      Оторвавшись от моих губ, Ирочка посмотрела мне в глаза и произнесла:
      — Я думала, ты – телёнок! А ты… Юр, кто тебя научил так целоваться?
      — Ирочка, этому нельзя научиться. Это божий дар! — нагло улыбаюсь я. И уже серьёзно: — У тебя сладкие губы! — следует поцелуй. — И очень красивые глаза!
      Целую в прикрытые ресницы. И снова приникаю к алым губам. («Если тебе так нравится…») Ирочка дразнящее вводит свой язычок, а когда я его обволакиваю губами, тут же втягивает язык в себя. («Ух, ты!») Мне это понравилось! Следую своим языком в её уста. И затем также выскальзываю им из девичьих губ. Дразнящий поцелуй! А мои руки скользят по стану девушки. Левая рука нащупывает плотненькие ягодички и слегка поглаживает и сжимает их – протестующей реакции никакой! Девушка только сильнее прижимается ко мне. Её бедро оказывается между моих ног и трётся о кок. («Ого!») Тогда правой рукой расстегиваю платьице и провожу большими пальцами по небольшой груди в лифчике. И Ира решается: отвечая на мой поцелуй, она начинает стаскивать с меня китель. А я элегантным движением освобождаю её хрупкие плечи от платья. И девчонка предстаёт предо мной в белом лифчике и узких белых трусиках. («Не слишком ли она легко одета для осени?») И снова поцелуй до умопомрачения, а руки мои приспускают девичьи трусики, которые и так почти ничего не прикрывают.
      — Сними эту рубашку! Я хочу тебя голенького… ласкать!..
      Как по команде «45 секунд, отбой!» (спасибо Ёсипову, научил!), но без суеты, срываю с себя галстук и стаскиваю форменную рубашку, затем и майку.
      — Боже, какой ты волосатенький! Руки, плечи, грудь, живот! Как медвежонок!— глаза Ирочки заблестели хищным огоньком. Она, с замиранием, восхищённо проводит ладошками у меня по груди и животу. — Ты и в этом исполняешь мои мечты!..
      Моими стараниями лифчик Ирочки ложится на край ванны, где лежат уже и мои одеяния. Восхищённо любуюсь открывшейся красотой девичьей груди. Она была небольшая и белая как снег, без единого пятнышка или родинки, только розоватые кружки вокруг слегка набухших от возбуждения сосков. Я нежно их поцеловал, а затем принялся жадно сосать. Ирочка гладит меня по голове и прижимается сосками к моему лицу. Когда принимаюсь за трусики, приседаю. Девчонка поочерёдно поднимает свои ножки, чтобы помочь мне освободиться от них. И, надо сказать, делает это красиво, даже как-то элегантно. А я могу любоваться красотой девичьей киски. («Ух ты!») Светлые колечки лобковых волос были мягкими и шелковистыми. Выпрямляюсь. Трусики отправляются к лифчику.
      «Mein Gott!  Какие формы скрываются под одеждами! Хоть сейчас на подиум! Клянусь, секс-бизнес потерял в лице Ирочки великолепную порнозвезду!» — успеваю восхититься я.
      Она поцеловала мои завитки волос между сосками, а затем обвела языком ближайший из них и снова прижимает бедро к моей промежности. Стон вырвался у меня из груди. Я обхватил девичьи ягодицы обеими руками.
      Склоняюсь и целую острые сосочки грудей ещё нерожавшей молоденькой женщины, а руки ласкают обнажённые ягодички. И потом мы снова дразняще сливаемся в сладком поцелуе. А мои руки тут же оказываются у неё на груди, не потерявшие ещё память на ласки моих губ, и потом, скользнув по плоскому животику, нащупывают выпуклость лобка.
      Мой член уже стоит дыбом и разрывается от желания при виде оголившихся прелестей. И я забываю всё на свете…
      А Ирочкины пальчики пытаются расстегнуть мои брюки. Моментально распахиваю их и они, повинуясь земному тяготению, поехали вниз, зависнув пониже колен, а потом безвольно падают мне на стопы.
      Но, где?.. Боже мой, где же всё это будет у нас происходить? В ванной, в этой лохани?..
      — Мы сделаем… сейчас… Сзади… Я хочу сзади!.. — жадным шёпотом следует из уст моей маленькой хищницы.
      «Как, сзади?!» — эта фраза чуть не вырвалась у меня, выдавая мою неопытность.
      К счастью, я вовремя осёкся, а эти два слова так и застряли у меня в горле.
      А в это время рука девчонки, проведя по волосам груди и живота, опускается ниже пояса и сквозь просторные курсантские трусы нащупывает моё встопорщённое существо, плотно сжимает его.
      Глаза Ирины широко раскрываются.
      — Ого! — снова вырывается из её уст шепот.
      Другой рукой она оттягивает резинку на моих трусах и её рука, скользнув в интимную часть моего нижнего белья, ласково берёт за изнывающий ствол.
      — Иришка, — тут же шепчу я между поцелуями. — Ты нарушаешь правило безопасности электриков…
      — Какое? — выдыхает она мне в рот.
      — Цитирую: «Не хватайтесь за оголённый конец – он может вас трахнуть»!
      Иринка начинает хохотать. Я тоже. Пока мы снова не сливаемся в томном поцелуе взасос.
      Потом девушка отрывается. Глядя мне в самые глаза, она шепчет:
      — Если мы сейчас этого не сделаем… то я просто умру! В сию же минуту!
      Я тут же с силой поворачиваю Иринку спиной к себе, не давая стянуть с меня единственное, что на мне осталось, и увидеть пульсирующий орган. («Только после этого!») Сдёргиваю тот последний на мне клочок материи, который послушно по бёдрам парашютирует на брюки. А Ирочка наклоняется, упираясь руками в раковину.
      «Ёлы-палы! Как же дальше?..»
      Я сверху могу созерцать лишь красивой формы небольшие девичьи ягодицы. Чуть отклонившись назад, заметил-таки то, что, по выражению Пушкина, «скрыто до время у всех милых дам, за что из Эдема был изгнан Адам…» Но за мной наблюдали в зеркало перед нами. Поэтому снова придвигаюсь впритык. Подвожу его под славную попочку. Тут на помощь приходит правая девичья рука: нащупав, она направляет мою плоть в себя. Я энергично вхожу без малого до конца и ощущаю глубокую тугую теплоту, обволакивающую моё возбуждённое создание. И замираю.
      — Тебе хорошо, Ириша?
      Быстрое кивание красивой девичьей головки стало мне ответом, она сама ещё плотнее насаживается на меня.
      — Не слышу! — требовательным шепотом настаиваю я.
      — Да, да! Садист ты мой славный! Да! — почти выкрикивает она.
      И начинается действо! Постепенно шум нашего дыхания и сдерживаемые лёгкие стоны девушки заполнил эту ванную комнатку. В большом зеркале перед нами, я мог любоваться небольшой грудью и лицом Иры, которая сквозь неплотно прикрытые глаза, в свою очередь, наблюдала за мной. Лицо раскрасневшееся, белокурые кудряшки красиво покачивались, свешиваясь на ушки и чело с хрусталиками пота. Провожу рукой по маленьким, упругим грудям. Они мягкие, теплые, зовущие, наверное, и сейчас ждущие мужской ласки. А Ирочка, отклонив свою изящную ручку назад, нащупывает мои ягодицы. И это было так мило! Я провожу руками по бокам её ягодичек, узкой муравьиной талии, спинке, животу. Переключаюсь на руки, хрупкие плечики и снова, скользнув по подмышкам, на девичью грудь.
      — Сос-ки… По-лас-ка-ай! — срывающимся шёпотом просит Ирочка.
      И я с удовольствием нахожу и круговыми движениями голублю пуговки сосочков, мну их пальчиками. Потом резко хлопаю ладошкой по узкой девичьей попке. В ответ услыхал одобрительный Ирочкин стон. И опять острая девичья грудь под моими ласкающими ладошками. Соски постепенно твердеют, это чувствуется. Животик напрягается. Глаза зажмуриваются. А голова девушки запрокидывается. И дрожь, волна за волной с краткими перерывами, начинает пробегать у неё по телу.
      Где-то играет мелодия…
      И вот этот миг издалека подкрадывается и ко мне – миг ожидаемый, томный, звенящий, заставляющий забыть всё и отрешиться от всего. Ожидание этого мига тоже своего рода удовольствие. Сейчас он унесёт и меня в неведомые дали приятных наслаждений. Я, как и она, запрокинув голову назад и закусив губу, концентрируюсь на своих ощущениях, пытаюсь сдержать вскрик радости оттого, что сейчас случится. Пришпориваю коня. И лишь выдохи в такт нашим движениям с шумом вырываются у меня из груди. Но и Ирочка сдерживается от вскрика, она тоже закусила свою нижнюю губку, потому как давно уже ловит пики наслаждения – необычность ситуации ускорило для неё развязку. И по прокатывающейся дрожи её тела я понимаю, что уже не один раз! Для меня перестает существовать тот серый мир с его недостатками и какой-то дешёвой электронной музыкой. Все растворяется в розовом тумане, и остаемся только она, я и то, чем мы занимаемся. Неведомая сила несёт нас ввысь. Ирочка приближает меня к вершине блаженства. Наши стоны сливаются и множатся, и я предаюсь нахлынувшему в то же мгновение, словно тёплой океанской волне, ощущению… Глаза широко распахиваются. Я улетаю!
      Вот!.. Это!.. Оно!.. Оно самое!.. Боже, как хорошо!..
      Я с головой погружаюсь в эту океанскую пучину фатального сладострастия и просто растекаюсь, будто распадаюсь на атомы. Очи прикрылись автоматически. Мне было так хорошо, что даже забыл, где нахожусь.
      И в ту же секунду до меня доносится девичий вскрик:
      — Не в меня!..
      «Что-что? А куда? В меня?..»
      Вырываюсь из девичьего лона и разворачиваюсь в сторону ванны.
      И всё у меня завершается, как из пушки, туда, на кафель стены и в белую чугунную эмаль!..
      Несколько секунд стою, не шевелясь, пульсируя членом и всем телом, продолжая добирать всё со своим влажным органом рукой.
      «Это было? Это не подростковый сон при поллюциях?.. Сейчас проснусь, и всё исчезнет! Как мираж… Не хочу назад! Здесь так хорошо!..»
      Осторожно открываю глаза. Неспешно возвращаюсь в этот мир.
      Нет, это явь! Зрение фокусируется на крупных подтёках моей спермы, стекающих по кафельным плиткам и боковине ванны.
      Выравниваю дыхание. Поворачиваюсь в сторону Ирочки, стоящей в той же позе и с закрытыми глазами. Моя левая рука, лежащая у неё на ослепительно белой талии, находит и поглаживает эту красивую, плотненькую девичью попку. Длинная стрела моей страсти белеет на её ягодичках и спине. Это из второго залпа. А первый, кажется… кажется, оказался там… в этой изящной девичьей фигурке… Слишком поздно… было!..

      Медленно наклоняюсь и достаю из заднего кармана брюк свой белоснежный носовой платок, открываю кран, смачиваю угол ткани тёплой водой и начинаю нежно стирать следы своего вожделения с девичьей попки и спины.
      Ирочка так и стоит с закрытыми глазами. Некоторое время она находится в оцепенении, но я не даю забыть о себе, покрывая её тело нежнейшими поцелуями. И эти ягодички тоже… Никогда не думал, что целовать девичью попку так приятно!..
      Я хорошо Ирочку чувствую: она ждёт моей реакции, моих слов. Касаюсь волосатой грудью её спины и, потирая «шерстю» из стороны в сторону, нежно провожу руками по неостывшим ещё от страсти соскам. Потом ласково целую в повёрнутое под мои губы ушко.
      — Иринка, ты прекрасна! — тихо шепчу я. — А это было потрясающе! Я до сих пор не могу прийти в себя, от ощущений, которые ты умеешь дарить!
      И мой шепот разносится по комнатушке. Мне кажется, его повторяют даже стены, зеркало, никелированные краны смесителя, полочка для зубных щёток и сами щётки.
      Взяв за хрупкие девичьи плечики, я медленно выпрямляю нас.
      «Сумею ли я своей лаской отблагодарить её за доставленные удовольствия?» — спрашиваю себя.
      Снова усилиями рук медленно разворачиваю девушку к себе и нахожу своими губами её алые губки. Тонкие веточки Ирочкиных рук обвивают мне шею и сама она всем своим станом прижимается ко мне, а мой дружок, не уставший ещё, оказывается между её бедер. Он трётся о ещё влажную от наших соков девичью киску. Потом руки Ирочки скользят по спине к моим ягодицам и сильно сжимают их. Я чуть не вскрикиваю от удовольствия! Губами, язычком, своим сладким ртом она отвечает на мой продолжительный поцелуй.

      — О, да ты, оказывается, горячая выходка! И опасная женщина! — счастливо проговорил я.
      — Не очень. Просто у меня иногда бывают капризы! К тому же я обожаю сильные ощущения. Юра, обожаю!
      — Ириша, ты их получила?
      — Боже!.. Ты ещё спрашиваешь!.. Это было… безумство… здесь, в ванной… когда вокруг столько людей!.. — она прячет глаза от меня, зарываясь лицом в джунглях моей груди. — Юр, а тебе было хорошо со мной… так?
      — Иринка, золотой мой человечек! Это было славно, мило, восхитительно! Лучезарно, неповторимо! — шепчу я, поднимаю её лицо за подбородок и снова провожу большим пальцем руки по бровке и целую в прикрытые глаза и в длинные пушистые ресницы.
      В это время позади меня кто-то дёрнул дверь.
      — Занято! — испугано крикнула Иринка мне за спину. — Я ещё не кончила!..
      — Ты с ума сошла!.. — я смеюсь ей в губы. — Так ты… не кончила?
      Иринка поперхнулась смехом, снова опускает свои глазки и прикрывает ладошкой рот:
      — Кончила! С тобой кончила… — шепчет она и смеётся. — Не знаю, как у меня это вырвалось!.. Юр, ты одевайся, надо идти!..
      Я чуть отодвигаю девушку в сторону, подхожу и открываю кран. Начинаю «чистить» пёрышки. С мылом. А Ирочка поглаживает мои ягодицы. Как маленькому мальчику. Промокаю влагу всё тем же своим наполовину уже мокрым носовым платком. Потом оборачиваюсь, подношу к своим губам руку Иры, которой она поглаживала меня сейчас сзади, и проникновенно целую – пальчики, ладошку, запястье, внутреннюю сторону изгиба локотка.
      — Юрик, всё, всё, всё! Надо идти! — говорит она. — Наше исчезновение могут заметить!
      Спешно одеваюсь, любуясь стройностью и свежестью Ирочки. Она ещё обнажена и своим видом окончательно намеревается свести меня с ума! Хочется на всё плюнуть, сорвать с себя одежды и повторить сексуальные подвиги Геракла! Вот и существо моё, наливаясь силой, предлагает продолжать!
      Но благоразумие твердит: нельзя!
      Как там говаривал царь Соломон? «Ничего слишком!»
      Я напоследок, уже полностью одетый, обнимаю стан обнажённой девчонки, и мы снова продолжительно целуемся. И это тоже прекрасно – одетым ласкать обнажённую девушку, которую только что отымел!
      — Ир, после вечера… я приглашаю тебя… выпьем чаю, поговорим… И я буду любить тебя целую ночь…
      — Юрочка, я бы очень хотела…
      — Так в чём же дело?
      — Но у меня дома предки!..
      — Обезьяны?! Дома? Как интересно!..
      Иринка прыснула со смеха, однако за такое святотатство слегка хлопает меня своей ладошкой по лбу.
      — Родители… И они меня ждут!..
      — А позвонить нельзя?.. Ну… что ты осталась с подругой?..
      Она, не сводя с меня глаз, отрицательно качает головой:
      — Это старо, как мир! И они не поверят! Так говорила моя мама моей бабушке, когда встречалась с моим отцом!
      Видно было, что она сожалеет тоже…
      — Жаль! Ирочка, жаль!
      — Ну, всё! Иди, мой лётчик-истребитель!.. — она снова пальчиком касается кончика моего носа и поправляет мне галстук. — Не то нас хватятся!..
      Глянув на себя в зеркало, выхожу. За мной тут же дверь захлопывается. А я включаю свет и заскакиваю в туалет.

      Борясь с всё ещё не опавшей эрекцией, оправляюсь по малой нужде.
      Через полминуты слышу разговор в коридоре:
      — Да где же они?.. Может, на улицу вышли?
      Спустив за собой воду, отпираю дверь. В коридоре на меня уставились сразу три пары глаз: Юра, Паша и Лена.
      — А… где Ира? — и они втроём заглядывают мне за спину.
      Я оборачиваюсь и, показывая рукой на рычащий водой унитаз, тяжело вздохнув, говорю со скорбным видом:
      — Не удержал! Водоворотом её и затянуло!
      Все коротко хохотнули, а Леночка в смехе прикрывает рукой рот.
      — А что, Иры в комнатах нет? — удивляюсь я. — Не знаю, я выходил на улицу – воздухом подышать. Потом пошёл сюда… пардон, по надобности…
      Пожимаю плечами. Прикрываю дверь туалета и выключаю свет. Потом берусь за ручку на двери ванной комнаты, будто не знаю, что она занята:
      — Момент, мужики! Сейчас руки помою, и пойдём искать…
      Но дверь «оказывается» запертой. Смотрю на всех «удивлённо», ничего не понимающими глазами.
      — Ребята, я здесь!.. Уже выхожу!.. — слышен Ирин голос из ванной.
      — Ир, у тебя всё в порядке? — подходит впритык к двери Юра Ломанов. — Ира, тебе плохо?
      Это в моём школьном друге заговорил будущий эскулап.
      Щёлкает шпингалет на двери и появляется Ирина, одетая, вся раскрасневшаяся.
      — Да, немножко… мутило!..
      — Мутило? Так скоро? — спрашиваю я многозначительно, чуть не добавив: «После меня?». 
      — Не придирайся к словам! — старается не встречаться со мной взглядом Ириша. — Сейчас всё хорошо!
      — Ира, я же тебя предупреждала: не мешай красное и белое вина! — качает головой Лена.
      — Уже всё прошло, ребята. Пойдёмте ко всем!
      Наши взгляды с Павлом встречаются. Он испытывающее смотрит мне прямо в зрачки. Я спокойно выдерживаю его взгляд. И он отводит глаза.
      Ирочка, Лена и Юрий идут туда, откуда несётся музыка. Я захожу в ванную и начинаю мыть руки, попутно отыскивая свои следы на стене и ванной. Ничего! Ириша позаботилась, уничтожила доказательства нашего безумия.
      Павел не уходит, топчется сзади. Наконец, не выдерживает:
      — Ну как?
      — Двадцать шесть!..
      — Что, «двадцать шесть»?
      — А что, «ну как»? — гляжу ему в глаза, и мы смеёмся оттого, что Павел попался в такую простую ловушку.
      — Ну ты и бес!
      Я вытер руки, и мы направляемся ко всем. Пашок не отстаёт, хочет прояснить для себя ситуацию.
      — Как Ирочка, спрашиваю?
      — А!.. — тяну время, не зная, как от Павла отвязаться. — Два раза по-нормальному и один раз спереди!
      — Да когда же вы успели?! — опешил парень и останавливается. — Три раза! Как птички, что ли?..
      — «Мы, друзья, – перелётные птички!..», — я, широко улыбаясь, пропел ему строку песни из старого кинофильма про военных лётчиков, слегка изменив последнее слово. — Не переживай, Пашок! Я пошутил! Ты же видел: я был на улице, потом в туалете, а она – в ванной!..
      — Ну да, ну да!..
      В комнате Ирочка в медленном танце уже повисла на моём школьном друге. Это было очень мило со стороны: Юрий – такой большой (рост под два метра, весом под центнер) – своими ручищами обнимает такую хрупкую Иринку. Мало, кто догадывается, что эта девушка сейчас танцует после полнокровного полового акта со мной! Одна эта мысль заставляет захотеть девушку снова! И «муравьи» в штанах вновь дают о себе знать!
      Охлаждаю свой пыл, прогоняя сладострастные вожделения.
      Иду к столу, приношу оттуда большое красное яблоко, предварительно разрезав его пополам, и вторую половину протягиваю Павлу, стоящему рядом.
      — Это что, взятка? — лыбится он. — Не волнуйся, я и так никому ничего не скажу!
      Я тут же одёргиваю руку, вроде как передумал угощать. Потом говорю:
      — Н-да! Ты опять, Пашок, ни черта не понял! — и делано тяжело вздыхаю: — Придётся стреля-ять!
      И со смаком откусываю большой кусок яблока. Паша тихо, но как-то грустно смеётся, и сам берёт половину яблока у меня из рук.
      Однако не цeлую, а уже надкушенную мной!
      «Что он хотел этим показать? Что мы вкушаем от одного плода? Надо подумать об этом на досуге!» — мелькнуло у меня.
      А потом он идёт к столу, наливает себе полную рюмку коньяка и хлопнул её залпом. Зажёвывает моей половиной библейского плода познания добра и зла. Возвращается с налитыми кровью (а, может, коньяком) глазами.
      Молчит. На меня не смотрит.
      «Перебесится! — думаю. — Не жену же я у него увёл!»
      Перевожу своё внимание на танцующих. Усаживаюсь в кресло, доедая свою половинку яблока.
      Меня, сидящего, замечает Леночка. Она подбегает, и, прощебетав что-то про белый танец, тянет меня за запястье потоптаться под эту ритмичную музыку вместе.
      Танцуем. Леночкина рука у меня на груди, своим ушком девушка касается моей щеки. Внутренней стороной бедра, единожды коснувшись, Лена всё время старается потереться о ещё не полностью опавшую мою плоть, с памятью на Ирочкино тело.
      Я не препятствую этим маленьким женским шалостям. Сам же ощущаю талию девушки и её нежную руку.
      — Юра! — посмотрела мне в глаза Леночка. — Ты, как надёжный друг, мог бы мне помочь?
      «Что-о?! Опять в ванную!? И тебя тоже?! Да за кого же вы меня тут держите? Это уже похоже на сговор! Впрочем… А почему бы и нет? Ладно, я готов! Всегда! Как пионер!..»
      — Припудрить носик? — понимающе вопрошаю я, собираясь иди за девушкой в ванную.
      — Причём тут «носик»? Помоги мне завести Виктора! Я хочу, чтобы он меня приревновал к тебе! Понимаешь, когда человек ревнует, значит, он любит! А если не ревнует…
      — …значит, уважает! — заканчиваю я за неё, заставляя Лену рассмеяться.
      — Поможешь?
      — Нет! — склонившись к самому ушку, тихо, но решительно отвечаю. — Я не хочу, чтобы твой мавр зарезал меня ланцетом!
      Лена смеётся.
      — Да ну ладно тебе! Ты же не трус! Что он сделает? Поможешь?
      — Леночка! Как «надёжный друг», говорю тебе прямо: я в такие игры не играю! — совершенно серьёзно отвечаю я. — В конце концов, есть и мужская солидарность! К тому же, ты этим ничего не добьёшься! А Витя… Витя и так неровно дышит в твою сторону!..
      — Это не то!..
      Танцуя и разговаривая с Леночкой, краем глаза вижу, что наша пара стала объектом пристального внимания Виктора и Иры. Да и Дима на нас посматривает. Вернее, как мне кажется, на меня. Наши взгляды всё время встречаются!..
      «Так! Виктор. Тут всё ясно! У него есть основания опасаться, что курсант лётного училища станет уводить его подругу. Хотя я сего и не желаю. Но он-то ведь этого не знает!.. Ирина. Может быть, танцуя с Юрием, мысленно оценивает то, что пять минут назад было между нами? Возможно, возможно! Девочка – из хищниц, причём хищниц очень сексуальных!.. А Дима… С Димой – ясности нет!.. Или он, как и Паша, тайный Ирочкин воздыхатель?»
      Чёрт, я же их никого хорошо не знаю!.. Надо развязать узел, хотя бы по мужской линии!..
      Когда Виктор вышел на балкон покурить, я через пару минут, приметив, что наши девушки удалились на кухню, вышел за ним следом.
      — Витя, между нами! — он живо оборачивается. — Лена попросила меня вести с ней так, чтобы ты начал ревновать! Я отказался, ибо это не по-мужски! Но я тебе ничего не говорил! Договорились?
      — Договорились! Спасибо! Ты настоящий товарищ! Хотя, впрочем, это было бы даже интересно!
      — Интересно было бы – что?
      — Ничего! Это я так. Пойдём? — широко заулыбался парень, выдыхает дым и щёлкает окурком в сторону улицы.
      Витя поворачивается и идёт в комнату, оставляя меня в недоумении.
      Я уже хотел пойти следом, как, пропустив Виктора, мне навстречу из горницы шагнул Дима.
      Высокий, подтянутый и, пожалуй, даже красивый, этот парень сейчас почему-то напомнил мне человека, отчаявшегося во всём. Ни минуты не думал, что между нами начнется нечто вроде дружбы на каникулах, тех, столь же эфемерных знакомств, которым так способствует атмосфера студенческой вечеринки. Впрочем, знак был столь мимолётный, что подумал, будто я просто ошибся, мне померещилось. И Дима был просто как-то необычно возбуждён, вроде как на что-то решился. И своим видом дал мне повод припомнить недавно слышанный анекдот: — «Ты будто с члена сорвался!» — «Да? А что, очень заметно?»
      Дима останавливает меня, кладёт руку мне на плечи:
      — Подожди, Юра! Почирикать надо!
      Мы поворачиваемся в сторону улицы и локтями опираемся на холодные балконные поручни.
      Я вопрошающе уставился на него. Димон, выдержав паузу, говорит:
      — Юра, ты мне нравишься, как человек, как друг! Я рад, что с тобой познакомился!
      — Взаимно, — искренне говорю я. И добавляю с улыбкой: — Мне даже твоё начало нравится! Но это преамбула?
      — Ты хочешь напрямую?
      — Только этого и жду!
      — Хорошо! Скажи, как ты относишься… к группенсексу?
      — Ч-ч-что? — у меня округляются глаза. — Нет, с вами, ребята, не соскучишься! Клянусь, со студентами-медиками не буду больше удивляться ничему!
      — Ты не ответил!
      Пожимаю плечами:
      — Вообще-то, положительно!.. Это то, о чём ты хотел со мной поговорить?
      — Отменно! Ты – настоящий мужик!
      — Дима, не люблю мужиков! Мужики есть му-жи-ки! Для меня это синоним слова «мужланы»!
      — Я не в том смысле!
      — А в каком?
      — А если какую-нибудь девочку мы с тобой вдвоём поимеем? По очереди или там, в два смычка? Как ты на это смотришь? Я бы хотел с тобой!..
      — Со мной?.. — стараюсь перевести всё в шутку и оттянуть время для размышления.
      — Не юродствуй! Ты – неглупый парень! Хочу с тобой поиметь одну и ту же самочку! Два плюс одна! Можно, два плюс две! Знаешь, меня возбуждает всё, что касается разврата, а я возбуждаюсь очень быстро, даже можно сказать, что постоянно возбуждён.
      — Погоди, погоди! Я хочу уточнить! Что ты имеешь в виду? Эта «одна» или эти «две» будут согласны на такой вариант?
      — Конечно! Ты что? Никаких отключек! Никакого насилия! Интимная близость по принуждению – это не то, что мне надо. Глупо кого-то насиловать, когда вокруг полчища баб-с, – извини! – которые только и ждут, чтобы их кто-нибудь отодрал до полусмерти.
      — Фух! Я уж думал!.. Слава богу! Ты меня обнадёжил!..
      — Плюс ко всему, в наших встречах с девушками не будет никаких обязательств! — продолжал Дима, — Отношения с нашими избранницами должны быть пронизаны, как мне кажется, не ожиданием какой-либо выгоды, а в первую очередь стремлением к обоюдному и разнообразному сексуальному удовлетворению.
      Дима помолчал. Молчал и я, давая ему возможность высказаться. И сын офицера-артиллериста продолжил:
      — Я предпочитаю чувственный, красивый секс, который вызывает взаимное удовлетворение и страсть, который приятно созерцать со стороны. Полагаю, что нет в мире более счастливого и доброго существа, чем удовлетворенная женщина. Искренне жаль тех особ, которые сдерживают свои порывы, боятся посторонних глаз, неожиданных чувств, придумывают какие-то причины, чтобы лишить себя той радости и наслаждения, которые в них уже заложили только потому, что они родились женщинами. Каждая ведь из них по-своему красива. Тело женщины подобно флейте богов – и сражён тот, кто извлек из неё чудесную музыку. Просто преклоняюсь перед молодыми женщинами, которые не считают самые неординарные проявления секса развратом, аморальным поведением и прочее. Люблю продолжительную прелюдию, в которой готов отдать всего себя. Ценю выдумку в сексе, не против различных сексуальных игр. Я не сторонник быстрых совокуплений, предпочитаю секс на всю ночь, вечер или день. Вспомни, ведь и ты всё чаще и чаще возвращаешься к мыслям о том, что наша сексуальная жизнь скучна, однообразна и не даёт желанного удовлетворения.
      — Откуда ты это знаешь?
      — Милый Юра, поройся в глубинах своего эротического мира. Разве не блуждают в твоём сознании изощрённые эротические фантазии? Ты ведь, как и я, мечтаешь о длительной и страстной сексуальной игре! Почему бы это не попробовать в группе?
      — А у тебя это уже было?
      Дима, не встретив моего резкого неприятия, уже успокоился, взгляда не отводит, кивает:
      — Были в моей жизни несколько встреч, которые настолько запали мне в душу, что до сих пор не могу спать спокойно. В девятом классе мы с одноклассником уже пялили одну девочку в турлагере! Потом у нас с ним была студенточка! Она была на три года старше. Вот с ней мы оттянулись по полной!..
      — Ну ты и шершень… со своим одноклассником!
      — И нам, и ей понравилось! Во всяком случае, мы это повторяли не один раз! И я не жалею, что всё так получилось! Мы с ней удовлетворяли свою сексуальную жажду. А заодно и своё любопытство в области секса ублаготворяли, — он так и сказал! — А возможно, это был для нас хороший способ бегства от всемогущего пуританства в нашей стране. Втроём мы были полностью раскованы! И, поверь, счастливы! Это что-то! Честное слово! — глаза парня загорелись сатанинским огнём. — Очень возбуждает! А главное, сие сделало нашу сексуальную жизнь более интересной. Это же живое порно! Но здесь не только листаешь журнал, смотришь и хочешь, но ещё и делаешь! И удовольствие получаешь! И какое! Но мой друг сейчас учится в Питере, а я здесь. Тянет опять к этому вернуться! Всё время об этом думаю! Дело в том, что я не нахожу полного удовлетворения в простых интимных отношениях. Просто трахаться – не царское это дело! Приятно, конечно, но не то! И не то чтобы хочу какого-то изощренного секса, нет, просто после моего школьного друга мне не попался, по всей видимости, человек, который бы если и не разделял полностью мои желания, то хотя бы относился к ним спокойно и не мешал мне в их осуществлении. Ибо я постоянно испытываю потребность в новых чувствах, необычном общении, свежих впечатлениях и эмоциях. Для этого и квартиру сейчас снимаю.
      — Квартиру? Это же дорого!
      — Предки помогают! Я сказал им, что в общаге трудно сосредоточиться на учёбе… Короче! Мне нужен сексуальный и полностью свободный от комплексов партнёр, готовый со мной в группе заниматься сексом в любое время дня и ночи. Вот такого парня я сейчас ищу. И хочу, чтобы этим вторым был ты!
      — У меня этого в компании не было!.. — честно признался я, раздумывая над предложенным вариантом.
      «Да и получится ли у меня что-нибудь скопом? Я ведь даже утром помочиться на глазах у кого-то не могу! Обязательно надо, чтобы сзади никого не было».
      Я размышлял, что же мне делать и что за всем этим скрывается. К тому же мне никогда раньше не приходилось заниматься любовью втроем, хотя всегда хотелось попробовать, но прозвучавшее предложение оказалось слишком неожиданным. Однако мне даже и в голову не приходила мысль, что могу от него отказаться.
      — Юра, тебе понравится! — внушал Змей-искуситель в облике моего нового приятеля. — Полакомишь свой х*й!² Стоит только начать, и фантазиям не будет предела! Настоящую эротичность, мне кажется, не измерить – она безгранична. Поверь! И так вся жизнь проходит в постоянном сдерживании своих желаний и эмоций. Самореализации в сексуальном плане не происходит, и от этого нервные расстройства, ранняя импотенция, запоры и другие гадости. Мы же это в институте проходим!
      — А потом я без этого не смогу так же, как и ты?
      — Это строго индивидуально! Скажи мне: почему, если физическая любовь всеми признается полезной и даже необходимой, приходится всегда прятаться, чтобы ею заняться, как будто речь идет о чём-то постыдном и недопустимом, и чувствовать себя при этом виноватым? И почему, если физическая близость признается такой силой, воздействующей на двух людей, то запрещается делиться ею с другими? Разве мы не почувствуем себя ближе друг к другу после того, как займемся любовью совместно, втроём, вчетвером? Думаю, мы не просто разнообразим нашу жизнь, но будем испытывать необыкновенные, самые приятные и неповторимые ощущения! Группенсекс служит только усилению наслаждения, поверь! Чего ты молчишь?
      — Я тебя слушаю, Дима!
      — Более того, если серьёзно, это совершенно изначальная, очень дикая, очень свободная и очень тесная форма объединения, дающая потрясающие ощущения! Может, это столкновение двух противоположностей наглядно покажет, насколько, собственно, близки друг другу небо и преисподняя? Если хочешь, секс без сдерживающих начал в группе – это адекватное выражение жизни на этой планете как таковой. И это очень красиво со стороны! Ведь в этом мире все удовольствия, за одним лишь исключением, существуют открыто. Мы любим есть, поэтому ходим в гости, кафе или ресторан. Совсем без стеснения танцуем, создаем произведения искусства и любуемся ими. Некоторые становятся их поклонниками. Но вот почему не воспринимаем подобным образом сексуальные удовольствия? Нет, я не имею в виду бордели или подобные им клубы и салоны. Им недостает эротической утонченности, что ли, стиля.
      «Однако излагает, стервец! Этот бой-френд далеко не глуп!»
      — Может быть, всё, о чём говорю, просто невозможно, потому что секс лучше всего получается между тремя, максимум четырьмя партнерами, испытывающими страстное влечение? Да, групповой секс – чрезвычайно животный и страстный. Но, по моему представлению, именно таким и должен быть хороший секс. Считаю, что секс в группе, где партнёры хорошо знают друг друга и доверяют один другому – это совершенно нормальное явление. Всё в полном порядке до тех пор, если все участники раскованы и с этим с этим согласны. Разве не укрепится после этого наша дружба, не углубится, не станет более естественной? Как говорила моя бабушка: ты не обязан любить, но ты обязан попробовать! А почему бы нет?
      «Действительно, почему?»
      — Но отчего ты выбрал именно меня? Почему не Витя, не Паша, не…?
      — Витя не надышится на Лену.
      — Я бы не сказал! Там тоже что-то кроется! — задумчиво проговорил я.
      Но Дима меня не услышал! Он продолжал:
      — …Паша всё время мечтает иметь Иру, а она его держит на голодном пайке. Поэтому, скорее всего, он вскорости уйдёт к какой-нибудь другой девчонке – стоит его только поманить изящным женским пальчиком! Юра вообще не знаю, чем из области секса дышит… А ты… Во-первых, ты чем-то похож на моего одноклассника. А, значит, и поведение, наклонности, желания у тебя будут почти такими же. Во-вторых, ты – чистоплотен, как человек военный, любишь порядок, и без вредных привычек. В-третьих, я вижу: ты своего не упустишь! Быстро ты Ирочку отпердолил! В первый же вечер!
      «Ещё не известно, кто кого отпердолил!»
      — Я не…
      — Ну-ну! Юра! Я проходил на кухню за хлебом мимо ванной, когда вы кувыркались там с Ириной. Слышал её вскрик: «Не в меня!»
      Пожимаю плечами и пытаюсь выкрутится:
      — Ира говорила Паше, Юре, Лене и мне, что ей было плохо! И она, когда ты проходил мимо, могла выкрикнуть себе с угасанием к концу фразы: «НЕВМЕНЯема я»! А тебе послышалось, то, что хотелось услышать!
      — Да нет, Юра, нет! — раскатисто засмеялся Дмитрий. — Вскрик был довольно громким, отчётливым! А потом завораживающие шорохи, негромкий говор!
      — Ты что, подслушивал? А, может, это был не я и не Ира!
      Дима усмехнулся:
      — Исключено! Остальные все были в комнате налицо! Кстати, меня это тоже возбудило! Захотелось рвануть дверь, ворваться к вам и…
      — …получить по рогам?.. — И тут же быстро добавляю: — От того, кто был с Ирочкой в ванной!.. Если ты, конечно, не придумал тот её якобы вскрик, шорохи и негромкий разговор!
      «Не придумал, не придумал!» — успевает промелькнуть у меня.
      У Димы улыбка не сходит с уст:
      — Ну ты и бес!
      — Я это уже слышу сегодня во второй раз! Первым был Павел.
      — Из тебя получился бы неплохой пионер-герой или подпольщик! Ишь, даже припёртый к стене, пытаешься вывернуться, поколебать органы следствия…
      — А это уже следствие? — поднимаю я бровь, радуясь в душе, что Димон так подставился и, таким образом, можно подвести к завершению неприятную часть этого разговора.
      — Юра! — Дима тяжело вздыхает. — То, что было между тобой и Ириной – это ваше личное дело!
      — Понятно! Ты мне поверишь лишь в том случае, если я сейчас скажу, что сегодня отымел Лену, Иру, Пашу, Юру, Витю, а заодно и тебя!
      — Человечество верит лишь в то, во что хочется ему верить! — пожимает плечами Дима.
      «Он ещё и философ!»
      — Дима, мне неприятно продолжение этой темы!
      — Ладно, оставим! Не об этом теперь речь! Как тебе моё предложение?
      — Что я тебе скажу? Я бы с удовольствием, да… служба государева! Живу на казарменном положении! Могу иногда появляться в городе по субботам и воскресеньям, отпросившись в увольнение! В будние дни – исключено начисто! Самоподготовка, проверки и все остальные прелести казарменной жизни и крепкой воинской дисциплины. А рисковать мечтой ради минутных удовольствий – это не мой профиль! Летом же вообще буду на полётах – не вырвешься даже в увольнение! Так что, возможно, тебе нужен кто-то другой!
      — А мне это нужно не так уж и часто! Твои гостевые визиты во время увольнений меня вполне устроят!
      — И где мы будем девчонок разыскивать? Ну, тех, которые будут за такие отношения?
      — Пусть тебя это не беспокоит! Эту часть программы я беру на себя! В этом плане у меня имеются кое-какие намётки!
      — Дима, безумства следует совершать осторожно!
      — Безусловно! Потому так: получится, не получится – этот разговор между нами! Наши ребята о моих, как ты говоришь, «тараканах» знать не должны! Оттого и обращаюсь к тебе – и это, в-третьих, – что ты не из нашего департамента! Отказался бы – и мы больше не встречаемся! Разошлись бы, как в море корабли!
      Я возразил:
      — Ты забываешь, о моём школьном друге Юре Ломанове, с которым мы довольно близки! Я мог бы с ним поделиться! А он, в свою очередь…
      — Нет! — качнул головой Дима. — Не из тех ты людей! Вон как пытаешься Ирину выгородить!..
      «Стоп! Молчать в этом месте нельзя! Промолчать – значит, косвенно подтвердить!..»
      Но сказать я ничего не успеваю. Дмитрий продолжает:
      — Да и Ломанов не тот, кто занимается пересудами! Он принял бы твой рассказ к сведению и промолчал бы! Промолчал! Я даже его косого взгляда на себе не почувствую! Могу тебя поздравить: ты умеешь выбирать друзей! И он, между прочим, тоже!..
      — Спасибо! А Ирину я не выгораживаю! Между нами действительно ничего не было!
      — Это не комплемент! — мой собеседник пропускает мимо ушей мои поспешные фразы об Ирине. — Твои человеческие качества мне очень импонируют! А если я ошибся и молва пошла бы, то это были б лишь его слова и с твоих слов! Мало ли что курсант лётного училища нафантазирует – тебя ведь никто у нас не знает. Кроме твоего школьного приятеля, конечно!
      — Друга, Дима. Школьного друга!
      — Друга, — поправляется Димон. — Есть ещё вариант: в крайнем случае, я мог бы сказать, что это было твоё предложение, а я отказался! И на самый худой конец, ничего ведь страшного в моём предложении нет – типичное юношеское желание попробовать и это!..
      Н-да! Этот Дима продумал всё! И эта черта мне в нём нравилась – сие говорило о его надёжности! Самому хотелось быть таким же предусмотрительным!
      — Мгм! Тебя так просто не укусишь!
      — Так, как тебе, Полкан, моё предложение?
      — Хорошо! «Таможня даёт “добро”»!
      — И повторяю: никому из наших ни слова, ни полслова! В том числе и твоему закадычному другу!
      — Договорились! С ним я буду нем, как удав!.. Пойдём в комнату! Холодно!
      Поворачиваюсь, делаю шаг через порог.
      — Так на тебя можно рассчитывать? — и Димина рука интимно шлёпает меня по ягодицам.
      Я оборачиваюсь, нахожу его глаза и киваю.
      Потом снова все сидели за столом. Выпивали, говорили, бесились.
      И я всё время ловил на себе оценивающий взгляд Паши, Иры, Лены и… Димы!

 

      …Вечер прошёл на славу. Расходились поздно вечером.
      Я хотел всё-таки провести Ирочку. Но она запротестовала:
      — Это же на другом конце города! Не надо, Юр! Меня мальчики проводят! Мы же все живём в одном районе и почти рядом!
      Понятно! Светиться перед ребятами Ирочке не хотелось! И я не стал настаивать.
      Посадив всех в подвернувшееся такси и простившись с Юрием, я пошёл домой.
      По дороге оцениваю прожитый вечер. Он был превосходен! Особенно у меня! Новые знакомства. Ребята. Ира…
      Слышал, что в знаменитом древнеиндийском трактате «Кама-Сутра» есть такая позиция «Арбалет». Интересно, что это за позиция? И почему «Арбалет»? Натянул, пустил и улетел, что ли?
      Смешно. Становлюсь афористичным.
      Нет! Ира! Это было обворожительно! Надо думать, кончилась моя юность. Что ни говори, а лучше один раз на деле всунуть, чем семь раз мысленно отмерять! Вот она, жизнь взрослого человека!..
      Всё-таки я счастливец…
      Однако «расстыковаться» вовремя я тогда, кажется, всё-таки не успел!..
      На ум приходит детский анекдот-присказка про падежи:

 

Вечер был творительный.  

Я был именительный.  

Я ей предложный – она мне дательный.

Я же не винительный, что она родительный!

 

      Как же, как же! Винительный, если что – винительный! Мы оба будем винительные!
      Как там, у Фёдор-Михалыча Достоевского-то? – «Все виноваты во всём!»
      …В книжке, что оставляла мне Таня, я вычитал, что холодных в половом отношении, фригидных женщин большинство. И женщина, оказывается, может прожить всю жизнь, так и не узнав, что такое оргазм, и удивляясь: что это мужики так от этого тащатся! Таким образом, женская фригидность считается, чуть ли не нормой. А мне пока везло – мои подруги «заводились» быстро. Я восхищался тем, как они умеют кончать!.. И ловлю себя на том, что мне нравится не только и не столько получать, но и дарить наслаждение своим визави, так сказать, сам процесс! Ибо в занятиях любовью это, наверное, самое главное – подарить удовольствие другому человеку!.. Возможно, именно поэтому таких женщин и тянет к мужчинам? Может, кроме удовольствия, им нравится созерцать, как их хотят, как соблазняют, как с ними мужчины наслаждаются?..
      И предложение Дмитрия!.. Он что, это серьёзно? И правильно ли я поступил, согласившись попробовать? Не станет ли моё согласие и участие в этом проекте ещё одним моим недостатком? Однако, кажется, У. Бэджот писал: «Хорошо не иметь пороков, но плохо не подвергаться искушениям».
      М-да, интересно! Впрочем, на уровне разговоров сие всё, вероятно, так и останется! Где он меня отыщет?
      Тут вспомнилось о Тане. Она в Полтаве. Танина мама, Ирина Георгиевна, ещё утром по телефону сказала мне, что Таня приедет завтра.
      Хорошо бы!..
      Может, это подлость (я, в общем-то, тоже – не подарок!), но себя перед Татьяной за сегодняшний вечер виновным не чувствовал.
      Как говорил Артур Шопенгауэр, «люди подобны часовым механизмам, которые заводятся и идут, не зная, зачем».
      Конечно, в той ситуации я знал, зачем «завожусь» и куда «иду» – не без этого. Но это была не любовь, а фатальная страсть, которая свойственна всему живому. А мои поцелуи, ласки и нежные слова в девичье ушко – это для того, чтобы девушка чувствовала себя желанной, а не просто телом, из которого хочется вырвать своё собственное удовольствие! Вот и оказывается, как говорилось выше, что мои наслаждения – не главное! Это всего лишь толика из удовольствия нашего!
      Да и потом: разве можно было мне в той ситуации отказаться, не опозорившись перед девчонкой?
      Так что, без преувеличения можно сказать, что свою сексуальную честь и честь лётного училища я поддержал!

<<><•><><•><>>

 

 

      Женщине для измены нужна причина, мужчине – случай. Потом, в разведакадемии, нам внушали, что адюльтер свойственен всему живому. Лишь два вида, утверждают физиологи, сохраняют верность раз и навсегда избранному партнёру – пиявки и креветки! Всё! Остальные – какая верность? И это тоже считается нормой среди млекопитающихся! А человек является частью животного мира!
      Даже хвалёная лебединая верность – всего лишь красивая сказка! Конечно, если лебедь старый, остаётся без пары, то он складывает крылья, несётся камнем к земле и разбивается. Но если птица молодая, его лебедиха отвернулась, а рядом плавает другая особь, он оприходует её обязательно! Потому как, по старой русской пословице, «в чужую бабу чёрт всегда больше мёда кладёт»! И, как будет доказано ниже, по социологии и медицинской психологии женщины изменяют мужчинам ничуть не меньше, чем мужчины – женщинам! Просто они об этом меньше хвастаются!..
      Пусть изложенное будет оправдательным бальзамом на желания моего юношеского тела…
      Между делом, всё не так просто, как кажется. Сенсации разразились несколько лет назад, когда начались массовые генетические обследования. Профессор Роберт Бейкер и его блестяще оснащённая электроникой группа на материале 5000 (!) замужних англичанок в возрасте 30-40 лет обнаружила, что 11% детей (почти каждый девятый ребёнок!) не принадлежит законному отцу. Причём, в большинстве случаев сами матери этого не знали. Значительная часть этих матерей потом согласилась на продолжение исследования методом введения в гипнотическое состояние. И оказалось, что дети эти – от однократных сексуальных связей, о которых женщины в половине случаев в обычном состоянии просто не помнили. Больше половины этих связей имели место в период овуляции, в те 4-5 дней, когда влечение у прекрасной половины человечества достигает максимума. Сам Бейкер убеждён, что у прекрасного пола, как и у всех мужчин, имеется ген сексуальной неверности, который у дам в этот период и активизируется.
      В каком шоке пребывали отцы, вы сами можете представить! Исследования Бейкера стали причиной почти двухсот разводов. Сотни тысяч англичан и американцев потащили своих отпрысков на генетическое обследование. Результаты в точности подтвердили данные группы Бейкера. Сексологи задались вопросом: если 11% замужних женщин от однократных связей зачали ребёнка, то сколько вообще таких сексуальных контактов состоялось? Принято считать, что одна беременность приходится на 45-50 «незащищённых» контактов. Таким образом, по подсчётам выходит, что краткосрочные связи имеют место у 99% замужних женщин!
      Примерно в то же время известный канадский учёный МакГин задался целью изучить: здоровее ли микрофлора половых органов замужних женщин флоры тех, кто не замужем? Исследования он провёл на сверх чувствительной аппаратуре. К своему великому удивлению, в половых органах каждой четвёртой исследованной он наряду со сперматозоидами мужа обнаружил остатки чужих сперматозоидов разной давности. Аппаратура позволяла обнаружить наличие чужих сперматозоидов, попавших туда за 100 дней до исследования и определить время попадания с точностью до 2-3 дней. И вновь эти дни проникновения «чужих» приходились на период овуляции данной женщины! У четвёртой части женщин со следами «неродных» сперматозоидов этих «инопланетян» было 2-3 разновидности – то есть несупружеских партнёров у женщин было несколько!
      Сопоставление исследований Бейкера и МакГина, нескольких других работ, выполненных на столь же совершенной аппаратуре, позволяют сделать сенсационный вывод: несколько раз в течение супружеской жизни практически каждая женщина вступает в краткосрочную сексуальную связь с сотрудниками по работе, давним приятелем или просто случайным попутчиком по купе. Происходит это, как правило, в период овуляции, довольно импульсивно, чаще во время вечеринок. В подавляющем случае эти связи не имеют продолжения, и через пару недель женщины о них просто забывают.
      Так что, дорогие собратья по полу, если у жены период овуляции – слава богу, он длится недолго – никаких ей вечеринок и походов в гости «к подруге»! С работы – и домой! Немедленно!!

 

      <•> Мужчина – удовольствие, которое вы можете себе позволить!

Из разумных советов

<<><•><>>

      <•> Если женщину долго не мучить, она начинает мучиться сама.

Один из женских секретов

<<><•><>>

      <•> — Умная женщина не доверяет мужчине, который говорит «верь мне».

Из худ. к/ф-ма «Марабунта»

<<><•><>>

      <•> И мужчины и женщины ошибаются относительно друг друга, когда мужчины думают, что все женщины разные, а женщины – что все мужчины одинаковые.

Юлия СЛАВАЧЕВСКАЯ, «Марина Рыбицкая. Замужем за Чёрным Властелином, или Божественные каникулы»

<<><•><>>

      <•> — Ровно в полночь…  

      — Что в полночь?  

Из худ. к/ф-ма «Обыкновенное чудо»

<<><•><>>

      <•> Перед умной женщиной хочется снять шляпу, перед красивой – трусы.Из непродуманного

<<><•><>>

      <•> Девушка – как игровой автомат: деньги тратишь, а даст или нет неизвестно.

Из действительного

<<><•><>>

      <•> — Я без ума от тебя, Рут! Все от тебя без ума. Или они просто сумасшедшие.  

      — Ты меня позоришь!  

Из англ. худ. сериала «Пуаро. Голубой поезд»

      …Поздно вечером, я, не откладывая в долгий ящик, сел за записки, чтобы освободить свою память и оставить прожитое в анналах моей жизни. Уж больно интересными и насыщенными событиями мне показался сей день!
      Я достаю свою заветную тетрадь, и начинаю заполнять её страницы тем, что видел, пережил, перечувствовал и спустил за сегодняшние день и вечер. Адреналин ещё кипел у меня в жилах. Да и работа меня вскоре увлекла! Строки ложились на страницы сами! Возможно, через много лет, открою эти записи, прочту, улыбнусь и мне захочется всё пережить заново. И, может быть, почувствую возбуждение, прочитав о своих первых любовных утехах! А ведь, оказывается, это очень приятно – описывать свои чувства и ощущения! И быть взрослым человеком!..
      Когда пишу эти завершающие слова, на часах уже третий час ночи!
      Вот когда я почувствовал усталость! Пальцы приятно болели.
      Спрятав сокровенную тетрадь подальше, я, удовлетворённый, укладываюсь в хрустящую накрахмаленными простынями постель.
      Это не казарма! Завтра рано не вставать! Хорошо, чёрт возьми, хорошо!
      Не хочу жаловаться, но жизнь прекрасна!
      Погружаясь в сон, успеваю поймать мысль, что есть люди, которые получают от жизни удовольствие.
      И мне вдруг стало ясно, что я из их числа!
      И я, счастливый, засыпаю.

 

      <•> Хорошо высказываешь только ту любовь, которой не чувствуешь.

Аллен КАРР

<<•><><•>>

      <•> — Декстер, она тебе понравится, она замечательная. Очень сильная женщина.  

Из америк. худ. к/ф-ма «Декстер»

      <•> В каждом возрасте свои прелести, а в молодости ещё и чужие.

Не шуточное наблюдение

      <•> — Идеальную любовь можно искать всю жизнь и не найти, потому что сама любовь несовершенна. 

Из худ. к/ф-ма «Бухта Доусона»

      <•> В сумасбродстве есть надежда, в заурядности – никакой.

Ральф ЭМЕРСОН

      <•> Если вы не получили удовольствия, значит вы не получили ничего!

Вильям ШЕКСПИР

      <•> — Постарайтесь поменьше обращать внимания на сердце тайны и побольше на тайны сердца.

Из худ. к/ф-ма «Секретные материалы»

      <•> Если у тебя нет желания нарушить хотя бы одну из десяти заповедей, с тобой что-то не так. 

Гилберт ЧЕСТЕРТОН

      <•> Легче подавить в себе первое желание, чем удовлетворить все последующие.

Бенджамин ФРАНКЛИН

<<><•><><•><>>

      Однажды преподаватель в качестве положительного примера самоотверженности служения общему делу нашей разведки привёл случай, когда знакомый уже нам легендарный советский разведчик Дмитрий Александрович Быстролетов ради добывания первоклассной информации отдал в жёны негласному источнику свою собственную жену, красавицу Иоланту. Рассказал, как добывали ей чистый паспорт, как «делали» графиней. В психологические детали чувств наших разведчиков преподаватель особо не вдавался, просто проинформировал о факте.
      И всё.
      Я не поленился сходить в секретную библиотеку, чтобы получить информацию о тех событиях, так сказать, из первых уст. (Тогда воспоминания Дм. Быстролетова можно было получить только в спецхране.)
      Сейчас некоторые (не все – предупреждаю!) книги этого разведчика опубликованы и появились в открытой продаже. На удивление указанный эпизод вошёл в опубликованное. Поскольку много ниже, в другом месте моих записок, пойдёт ссылка на этот отрывок, мне показалось, что это будет интересно и вам, мой проницательный читатель, поэтому и решил рассказать здесь об этом случае: как всё было, по чьему приказу Быстролетов отдавал свою красавицу жену другому мужчине, ради чего это затевалось и что из всего этого вышло.
      А было всё так!

      …1937 год. Одна из западных стран. Гостиница. Они вдвоём: он и его жена, красивая Иоланта (Ёлочка). Дмитрий Быстролетов вспоминает с ней, как однажды был на грани провала, имя, под которым он работал «засветилось» и ему неизбежно грозил арест, следствие и неминуемый смертный приговор.
      Далее цитирую по воспоминаниям разведчика⁷.

      << Иоланта вспыхнула. Захлопала в ладоши.
      — И вдруг появилась я! С другим паспортом в бюстгальтере! Для тебя, милый!
      Я взял её руку и прижал к губам.
      — Ты спасла мне жизнь, Ёлочка. Я живу благодаря тебе!
      Глядя на меня сияющими глазами, она махнула рукой:
      — Да ну… Оставь, милый! Мы же товарищи!
      — Да, — сказал я. — И как товарищ, спасённый тобой в борьбе, я тебе передаю предложение: врезайся в сечу глубже!
      Иоланта побледнела. Широко открыла глаза.
      — Ну?
      — Ты должна выйти замуж. За пожилого итальянского полковника. Шефа итальянской разведки против Гитлера. Он часто уезжает в Рим и в Кёльн, где проживает его родственница, жена тамошнего оберштурмбанфюрера: он ими завербован. У полковника великолепная военная информация. Ты сделаешь оттиски ключей от сейфа, и будешь впускать меня по ночам. Я буду фотографировать всю его добычу.
      — А я?
      — Что ты?
      — А я должна выполнять роль его жены?
      — Да.
      Мы долго молчали. Когда пауза стала нестерпимой, я сказал:
      — Но ведь ты не молилась же на мой портрет все эти годы работы в разведке. Какая разница?..
      Она тяжело подняла веки. Глаза показались мне странными.
      — Ах вот что! Разница есть, и жаль, что ты её не понял. Очень жаль!
      — Иола, но…
      — Когда нужен ответ?
      — Завтра.
      — Постой. Борис Берман⁸ и оба наши генерала отправили бы в чужую постель своих жён?
      — Дался тебе этот Борис! Что нам до него? Ты так хорошо говорила о смерти в победе, помнишь? А теперь тебе нужен кто-то для примера… Пусть Борис живёт, как хочет. Наше дело своё, нашенское. Или впёред – или назад. Мы отвечаем за свои души.
      — Это ты хорошо сказал, — проговорила Иоланта, смотря вдаль, поверх моей головы. — Больше такой любви никто не может иметь, чем тот, кто отдаёт душу свою за других…
      Я вдруг вспомнил: «Люблю лишь тебя, и вся моя иная любовь только ничто»⁹. И слова, так мучившие меня столько лет, вдруг потеряли былое значение, показались такими обыденными, мелкими… Они точно уходили вдаль, пока не растворились в серой мгле прошлого.
      А ночью Иоланта вдруг разбудила меня. Очевидно, я очень крепко спал и не слышал ни её рыданий, ни предшествующих слов. Открыл глаза, увидел, что свет в комнате зажжён, Иоланта торопливо одевается и, захлёбываясь слезами, кричит мне:
      — Не знаю, бл*дь Эдда Муссолини или нет, но ты хочешь сделать меня бл*дью! Как ты посмел?.. При чём здесь твои звонки с дороги? То вынужденная необходимость… Одиночество… А здесь – проституция!
      Я сел на постели. Неожиданный поворот. Гм… Скверно получилось! В порыве раздражения человек может сделать шаг, последствия которого окажутся непоправимыми. В разведке это так. Нужно задержать её, успокоить. Под последней елью на дороге к перевалу, в жестяной коробке из-под конфет лежат пять паспортов…
      — Ёлочка, успокойся. Возьми себя в руки! Пойми, что проституция – это тоже социальная необходимость, И никто не упрекает…
      Натягивая на себя узкое платье, Иоланта просунула голову и руки вперёд, долго путалась в складках, наконец, высунула лохматую голову в прорезь и, глотая ручьи слёз, завизжала:
      — Ты посылаешь меня… [еб*ться] с каким-то полковником!
      Она употребила очень грубое выражение. Обтянула платье по фигуре, утёрла слёзы рукавом, схватила чемодан за ручку, выволокла его на середину комнаты, раскрыла шкаф и стала хватать свои платья и швырять их в чемодан, всё время громко всхлипывая.
      Вдруг остановилась и повернулась ко мне, крикнув по-английски:
      — You bastard, lousy son of a bitch!¹⁰
      Упала перед чемоданом на колени и уткнулась лицом в мятую груду ткани.
      Видя, что дело зашло слишком далеко, я решился на отчаянный шаг: сел на пол рядом, взял её за плечи и как мог деликатнее, спокойнее и короче рассказал о своей связи с Фьореллой Империали. Конечно, выпустив конец этой скверной истории – он говорил против нас и против этой подлой работы и оказался бы для Иоланты желанным аргументом.
      — Ты видишь, Ёлочка, что мы оба в данном случае жертвы. Но жертвы добровольные. Слышишь – добровольные. Мы это делаем во имя победы нашего дела.
      По мере того как я говорил, всхлипывания прекратились. Иоланта успокоилась, и я мысленно вздохнул с облегчением. И только хотел, было, сказать: «Ну вот, всё устроилось», и встать с колен, как Иоланта подняла лицо и я замер: это было то самое прежнее лицо слепой или ясновидящей, которое я впервые увидел много лет назад и затем забыл; оно не выражало ничего, пустые, широко раскрытые глаза цвета льда смотрели поверх этого мира в мир иной и видели потустороннее.
      Она спокойно поднялась. Сказала по-английски:
      — Простите, пожалуйста. Отодвиньтесь немного. Спасибо. — И стала укладывать платья обратно в шкаф: поднимет, встряхнет, снимет соринки, разгладит складочки и аккуратно одно за другим вешает на плечики.
      Не оборачиваясь, через плечо:
      — Это было в нашу первую брачную ночь?
      — Да.
      Молчание. Иоланта спокойно закрывает шкаф.
      — И в месяцы наших прогулок, когда мы нашли друг друга и растворились один в другом?
      — Да.
      Иоланта раздевается, ложится в постель.
      — Могу потушить лампу?
      Мы лежим рядом в постели. С открытыми глазами. В темноте Иоланта говорит по-английски:
      — Вы – герой. Но, надеюсь, вы понимаете, что между нами всё кончено. Вы достигли своего: я стану женой полковника Вивальди. Но одновременно перестаю быть вашей. Вы – страшный человек. Не прикасайтесь ко мне. Вы – убийца.
      — Кого же я убил, Иола?
      — Меня.

      Гришка¹¹ когда-то рассказывал об одном своём забавном знакомстве – старом графе Цезаре-Адольфе-Августе-Эстергази. Граф промотал всё своё состояние, включая великолепный пражский дворец, и по договору пожизненно помещался в бывшем домике садовода. Домик состоял из одной комнаты, которую полностью занимал откуда-то снятый огромный каменный герб графов Эстергази – он был боком косо прислонён к стене, а под ним, в образовавшейся щели, спал пожилой граф со своим молодым лакеем: ни от герба, ни от лакея граф отказаться не мог. Это было единственное, что у него осталось от былого блеска.
      Теперь Гришка предложил ему кругленькую сумму, и на средства рязанских и тульских колхозников мы доставили жениха в Ниццу, где его ждала невеста. Иоланте достали паспорт на имя чехословацкой гражданки Роны Дубской, дочери государственного чиновника, 25 лет от роду, разведённой. Паспорт всем был хорош и даже несколько льстил Иоланте годом рождения, но беда была в том, что в графе «Особые приметы» стояло: «левая нога отсутствует» – опять подвёл Георг¹², знаменитый паспортист с Лубянки! Но времени не было, и мы решили рискнуть – шла игра ва-банк. Французский католический священник чешского языка, конечно, не знал, а после заключения брака паспорт был срочно обменён по почте из туберкулёзного санатория. Новобрачного отправили назад в его щель под покосившимся гербом, в постель к молодому лакею, а новоиспечённая графиня сделала крюк в Париж, и после прикосновения волшебных рук из модных фирм с улицы Мира и при поддержке всё тех же колхозников превратилась в сногсшибательную красавицу и роковую женщину.
      — Вот это да! — хором сказали мы, когда в первый раз увидели её на улице.
      Неделя прошла в репетировании печальных и красивых поз, в нудном заучивании своей новой биографии. Затем графиня Рона Эстергази, с крохотной болонкой на золочёной цепочке, появилась в Локарно. Это был период между двумя сезонами, – летним и зимним – одна волна туристов уже схлынула, а другая ещё не обрушилась на маленький городок, и блестящая одинокая иностранка не могла остаться незамеченной. К тому же она не говорила по-итальянски и нуждалась в помощи. Галантный полковник предложил свои услуги. Завязалась дружба, потом в скромной церквушке святого Луиджи старый священник скрепил таинством брака пылкую любовь пожилого офицера и молодой аристократки, к тому времени уже получившей свидетельство о разводе.
      Была ли выдача Иоланты замуж ошибкой? Не знаю. «Преступление или геройство?» — сказал я себе тогда, но внутренне ощущал её, как жертву, гораздо большую, чем если бы понадобилось отдать собственную жизнь. Именно совпадение горячего, радостного счастья с такой жертвой делало её великой и святой: я отдал лучшее, что имел, больше у меня ничего не осталось…
      На полковника Вивальди я смотрел без злобы и без ревности. Кто он? Случайный исполнитель? Служитель в храме моего бога? Ему, как и мне, выпало на долю совершить только обряд приношения жертвы. Я издали приглядывался к нему, увидел прямолинейность этого простого и гордого характера и лишь радовался, что передаю любимую жену в руки честного и порядочного человека. Создалось настроение большого морального подъёма, отрешенности от всего личного и житейского. Потому новое вторжение Изольды, на этот раз такое дерзкое торжествующее, ранило меня чрезвычайно тяжело.
      Уже присылка перстня в качестве свадебного подарка привела в бешенство – я воспринял его как разрушение своей мечты, как превращение морального подвига в житейский проигрыш. Я почувствовал себя битым и оставленным в дураках.
      Разведывательные источники – это люди, а люди уезжают, переводятся на другую работу, болеют и умирают. Поэтому и источники не существуют вечно: работают и работают, потом случается то непредвиденное, что не даёт разведчику дальше получать требуемую информацию. Тогда линия закрывается. А человек, именуемый источником?
      Гм… Это уж его дело. Он интересен только пока «работает», то есть пока продаёт и предаёт.
      Полковник Вивальди довольно часто уезжал, и Рона всегда точно знала, куда и надолго ли. Оттиски ключа она сделала удачно и усвоила технику открывания сейфа. Ночью, в отсутствии мужа, открывала окно в сад, я втягивался в комнату и производил фотографирование. Получалось, что полковник стал работать на Рим и Москву в равной мере, и всё могло бы продолжаться спокойно и относительно безопасно долгие годы.
      Могло бы. Но в жизни этого не получается.
      Рим стал торопить влюблённого в молодую жену пожилого мужа. В первое время он обычно получит документы в Кёльне или Базеле, доставит их на машине в Локарно и даст себе неделю отдыха, – столько, сколько нужно мне для фотографирования. Но постепенно политическая обстановка накалялась больше и больше. Гитлер ускорил вооружение вермахта, и римские начальники полковника начали требовать скорейшей доставки полученных материалов – получил, не заезжая домой, марш в Рим – сдавать добычу! А я? А фотографирование? Римское начальство этого, разумеется, не учитывало, но московское – да, и ещё как! Два случая прямой доставки добычи без снятия для нас фотокопий были оценены чуть ли не как мои ротозейство и халатность. Я переговорил с Роной, и та подняла шум – жена она или нет? Разве она не имеет права хотя бы на сутки задержать мужа?
      — Имеет! — ответил полковник и стал в донесениях проставлять неверные даты, выкраивая время на заезд домой, хотя бы на одну ночь.
      Фотографирование в условиях его пребывания в соседней комнате, – кабинет и спальня находились рядом, – стало чрезвычайно опасным: полковник мог ночью неожиданно войти в кабинет по пустячному поводу, скажем, за пачкой сигарет, и провалить дело, и, главное, в ночной тишине слабое щёлканье фотоаппарата становилось слышным даже из спальной комнаты: Рона это проверила.
      Что делать? Москва ответила: идти напролом, на любой риск! Время было слишком серьёзным!
      Я уходил на работу с пустыми карманами и, не имея прописки в Локарно, старался бывать там реже и ночью (приезжал на машине из Цюриха). Под мышкой у меня был подвешен пистолет для быстрой стрельбы через пиджак, по-американски. Но главным моим щитом являлась Рона, особенно когда ей можно было присутствовать при фотографировании. Однако часто это оказывалось невозможным, и я запирал дверь изнутри и оставлял окно открытым на случай бегства, а также разучил позиции, если придется стрелять на бегу в полковника, который мог выбежать на крыльцо. Пистолет у меня был большой, многозарядный и бесшумный, с длинной насадкой на дуле.
      Каждая такая вылазка могла стать путешествием к собственной могиле.
      — Почему в двери нет ключа? — едва слышно прошептал я.
      — Его случайно взял Гаэтано, — еле шевеля побелевшими губами, ответила Иоланта.
      — Где он?
      — Спит.
      С вечера она нарочно «забыла» в кабинете свой халат и теперь тихонько вышла якобы за ним.
      Работая в тончайших хирургических перчатках, я открыл сейф, вынул пачку документов и устроился за письменным столом – это было самое удобное место.
      Тик… Тик… Тик… – защёлкал аппарат под мягким толстым платком с прорезью: через прорезь я следил за наводкой, платок смягчал щёлканье затвора и скрывал вспышку света.
      Рона левой рукой прижимала к груди красный китайский халат и, не отрываясь, смотрела на дверь. Лицо беловато-серое, в правой руке нож для разрезания книг, и, забываясь, она дрожащими пальцами прикладывала его к зубам. В мёртвой тишине, не глядя и не слушая, я слышал дробный стук кости о зубы. Через три комнаты в коридор из ванной или кухни доносилось мелодичное звучание капель, падающих из не завинченного до конца крана. Далеко в городе иногда гудел автомобиль, сонно кричали чайки. Воздух был полон близкими и далёкими звуками, которые лишь подчёркивали гробовую тишину Влажной летней ночи и нависшую над нами смертельную опасность. Это страшное многоголосое звучание тишины могло заглушить тяжкого биения сердца и звона в ушах – сердце точно кто-то вынул из груди, и оно громко стучало на всю комнату, на весь дом и на всё Локарно.
      Мы услышали легкий шорох за дверью, и она распахнулась.
      Полковник стоял в дверях и сладко зевал, закрыв глаза кулаками. Видны были только закрученные кверху чёрные с проседью усы и открытый рот. Я успел схватить пистолет и прицелиться, когда он засмеялся и промчал с порога:
      — Устал вчера… Что ты тут делаешь? — и шагнул комнату. Он повернул голову туда, куда смотрела Рону и разом увидел всё – направленный в него пистолет… меня… фотоаппарат под чёрным бархатным платком… пачку секретных документов на столе… и позади всего этого – открытый сейф.
      Несколько секунд мы молчали.
      — Он тебя держит под пистолетом, Рона? — наконец прохрипел полковник.
      — Нет, — громко, ясно ответила она, всё ещё играя костяным ножом. — Дай ему уйти без шума. Помни о себе. Это главное.
      Полковник тяжело навалился спиной на одну створку двери, левой рукой поддерживая себя за ручку второй, открытой створки. Он дышал, как загнанный зверь.
      — Стрельба бесполезна: вы скомпрометированы, — произнёс я по-немецки чужим и противным голосом, всеми силами имитируя английский акцент. — Вы проиграли. Закончим игру спокойно. Проходите дальше и ложитесь на ковёр лицом вниз. Мы уходим первыми.
      Но полковник уже пришёл в себя. Потёр лоб, как бы стараясь справиться с потоком мыслей. Вяло доплёлся до кресла и повалился в него.
      — Какая чепуха… Какая чепуха… А вы, женщина, не уходите далеко: я уложу документы, запру сейф и сейчас же уеду в Цюрих. По дороге случится авария. Вы устройте похороны и оформите всё остальное. Поняли? О шпионаже ни слова. Я проиграл потому, что теперь не могу пристрелить вас обоих в моём доме. Поздно. И не к месту. Идите.

      …Полковник Вивальди свалился с машиной под откос. В сумке у сиденья нашли недопитую бутылку виски и стакан. Вскрытие тела обнаружило присутствие алкоголя в ткани мозга. Всё было устроено самоубийцей как полагается, и заключение полицейского расследования ничем не уронило чести покойного и не затронуло интересов закутанной в черную вуаль вдовы.
      Преждевременно исчезнуть для неё было опасно. Зачем спешить? Теперь уж некуда… Иоланта дотянула до конца всю длинную законную процедуру похорон и передачи наследства семье покойного.
      — Ну, всё. Ты свободна, Иола, — сказал я. Мы сидели в длинном и скучном кафе «Гугенин» на Станционной улице в Цюрихе: я уезжал в Париж, она получила отпуск и решила провести его на юге Франции, у моря. — Кончился ещё один эпизод, скверный, но не последний для нас. Впрочем, жизнь и работа разведчика и состоит из таких эпизодов.
      Я закурил сигарету и отхлебнул глоток виски.
      — После отдыха я уезжаю, — тихо сказала Иоланта.
      — Куда, если не секрет?
      — В Москву.
      — Но…
      — Оставь. Уговоры бесполезны. Я ухожу с этой работы. Я хочу стать в Москве тем, кем когда-то была в Праге, – маленьким счётным работником. Я не хочу жить.
      — Почему?
      — Потому что не могу больше.
      — Прости за назойливость, Иола, но нужно выяснить всё до конца: я рекомендовал тебя в нашу группу и отвечаю за тебя. Почему ты не хочешь жить?
      — Потому что это время – ваше, и жизнь теперь хороша только для таких, как ты.
      Потом нам подали кофе. Снаружи лил дождь. Людей в кафе было мало, но иногда кто-то проходил мимо, и тогда на нас с чьих-то плащей срывались холодные капли. Нам было всё равно.
      — Я повторяю то, что сказала тебе когда-то. Ты – убийца!
      Помешивая ложечкой в чашке, я долго молчал, рассматривая коричневую пену на блестящей поверхности кофе. Иоланта тоже молчала, хотя, конечно, спор продолжался, – просто иногда людям не нужно говорить: слова мешают пониманию. Отвлекают. Снижают уровень разговора. Наконец, я поднял голову и спросил:
      — Кого же я убил?
      — Меня, Гаэтано, Изольду¹³…
      Она бросила последнее имя как вызов. Я пожал плечами.
      — Нет.
      — Да.
      — Но не Изольду!
      — И её. Ты нас прижал спиной к стене. У неё не было выхода. Ты убил Изольду. Ты!
      Опять что-то подавали и убирали. Наши поезда уходили не скоро: мой в 22.30, её – чуть раньше – в 20.05. Она ехала через Лион, кажется, в Ниццу. На улице зажгли свет, и мы оба, безмолвно споря, равнодушно смотрели на блестящие скрюченные спины прохожих.
      — Я тебя ненавижу, — тихо произнесла Иоланта. — За Изольду. За всех. Еду в Россию, чтобы умереть. Хочу смерти, понимаешь? Смерти!..¹⁴ >>

<<><•><•><•><>>

 

<•>> >> Интимные измены << <<•>

      В разведакадемии нам внушали: никогда, ни при каких обстоятельствах не признавайтесь жене в собственной супружеской измене! Даже если вас застала её подруга и уличает вас в вашем же присутствии! Отрицайте спокойно, уверенно, односложно, не вдаваясь в подробности. Помните, что ваша жена в душе будет на вашей стороне: ей тоже хочется, чтобы это была какая-то ошибка! Когда сплетница уйдёт, намекните супруге, что эта дама сама давно уже подбивала к вам клинья, но всякий раз получала от вас отказ. И теперь, скорее всего, вам пытается отомстить, разрушив вашу крепкую и дружную семью. Дайте вашей жене выговорится и устать! Ни в коем случае не переходите на взаимные упрёки и раздражительный тон, не топайте ногами! А потом, когда ваша вторая половина выпустит пар, скажите:
      — Ну, разве я могу тебе изменить! — и дальше, после многозначительной паузы должна идти фраза, которая, по мнению психологов, гасит любую женскую вспышку гнева: — Ты же у меня – самая большая ценность!..
      Говорите эту волшебную фразу уверенно, тихо, можно с придыханием. Ни в коем случае не улыбайтесь! И смотрите при этом прямо в глаза… Отведёте глаза – всё, вам не поверят!
      Перед применением этой фразы в боевой обстановке желательно потренироваться перед зеркалом. И, кстати, повторять её надо не только во время скандалов, но и в будничной обстановке, когда и ей, и вам хорошо.
      Вы усвоили? Отрицайте всё! Отрицайте! Отрицайте даже, если это очевидно!

 

      <•> Вопрос:  

      — Как расположить женщину к себе?  

      Правильный ответ:  

Анекдот конца 90х гг.

<<><•><>>

      <•> Если мы ищем на стороне того наслаждения, которого не находим у себя дома, то это потому, что наши жены не владеют в достаточной мере искусством поддерживать в нас влечение, любить всякий раз по-новому, оживлять, если можно так выразиться, прелесть обладания прелестью разнообразия.

Пьер БОМАРШЕ, «Безумный день, или женитьба Фигаро»

      <•> Штаны даны мужчинам для того, чтобы они могли скрывать свои мысли.

Один из мужских секретов

      <•> Если хотите поставить человека в тупик, то спросите его, о чём он думает во время начавшегося оргазма.

Из необъяснимого

      <•> — У многих одиозных женщин преданные мужья. В этом загадка природы. 

Из худ. к/ф-ма «Пуаро. Происшествие на море»

      <•> Жена – мужу:  

      — Дорогой, где ты был всю ночь?  

      — Разумеется, на рыбалке!  

      — Что-нибудь подцепил?  

      Муж (вздрагивая):  

      — Надеюсь, что нет! 

Из анекдотов ХХI века

      <•> Разговаривают три друга. 

      — Прикиньте, зашёл с подругой в магазин, и ей на глаза попались такие сексуальные трусики… Мне это стоило 3000 рублей!  

      — А я зашёл с женой в магазин, так ей на глаза попались трусики с бриллиантами… Мне это стоило штуку баксов!  

      Третий (тяжело вздохнув):  

      — А моей жене на глаза попались трусики, так, обычные, ничего особенного…  Мне это стоило 300 тысяч и развод!..  

      Его друзья: 

      — А в каком магазине она их нашла?  

Из анекдотов ХХI века

<<><><•><><>>

<•>> >> Любовница << <<•>

      <•> Тем, кто верен любви, доступна лишь её банальная сущность. Траге­дию же любви познают лишь те, кто изменяет.

Оскар УАЙЛЬД

<<•><><•>>  

      <•> Сперва любовь, потом брак: сперва пламя, потом дым.

Николла ШАМФОР

      <•> — Свет, скажи, а ты меня любишь?  

Из худ. к/ф-ма «Я шагаю по Москве»

      <•> Каждый мужчина мечтает о женщине, которую он мог бы любить, уважать и обманывать. 

Галина ГОЛОВОНОГОВА

      <•> — Может, вы вообще не верите в любовь?  

      — Нешто не знаешь?.. Любовь умерла 22 июня 1941 года. Её первой же бомбой и убило не то под Киевом, не то под Брестом.  

Из худ. к/ф-ма «Бабье царство»

      <•> — Я недавно любовницу домой привёл, а жена с работы раньше вернулась!  

      — И что, засекла?  

 

Из анекдотов ХХI века

<<><•><><•><>>

 

      Для желающих успешно сходить «налево» приведу некоторые советы, которые даются военным разведчикам (выведенных здесь, правда, в несколько шутливом тоне).

      <•> Запомните! Верность жены – это одно из достоинств её мужа, а верность мужа – это лишь стечение обстоятельств или признак его нездоровья.
      <•> Прежде всего, жена должна быть сексуально удовлетворена! И вы обязаны приложить к этому все (подчёркиваю: все!) усилия. А никто не обещал, что будет легко! Удовлетворенная жена меньше раздумывает о плохом. Помните: вам с любовницей нужна довольная жена, а не измученная ревностью мегера, которая каждый вечер с хронометром караулит у двери. Те, кто этого хочет, пусть потом пеняют на себя – дуракам закон не писан!
      <•> Если супруге доложили, что вас видели с кем-то, в первый раз и не отрицайте! Ну и что? Ну, видели, мало ли кто и что видел! Во второй и последующий разы говорите, многозначительно глядя жене в глаза:
      — Дорогая, я думаю, нас хотят поссорить. Нам это надо?
      <•> Как я уже говорил выше, ни в коем случае не признавайтесь жене в совершённой измене! Ещё раз: никогда! Повторно: ни при каких обстоятельствах! Даже перед своей естественной кончиной – судьба может передумать, болезнь отступить, но вся оставшаяся жизнь будет отравлена вашим дурацким признанием. Потом вы даже можете пожалеть, что остались живы и вышли из госпиталя!
      <•> Отрицайте факт вашего наслаждения с другой женщиной, даже если жена вас застала с кем-то! На ком-то! В последнем случае главное (повторяю: главное!) – перед оправданием надеть трусы! А потом можно сказать, потупив взгляд:
      — Извини! Скажу честно: я спустить не успел!..
      <•> В случае вашего уличения в неверности, не описывайте жене подробности – это задевает особенно больно.
      <•> Ни в коем случае не занимайтесь любовью на своей территории, т.к. всегда остаются какие-нибудь следы. («Не еб*, где живёшь, не живи, где еб*шь!») Шансы на то, что всё сойдет с рук, возрастают по мере удаления места греха от вашего дома и с женщиной, которая не вхожа в вашу семью.
      <•> Чем короче роман, чем он интенсивнее, и тем безопаснее.
      <•> «Чем страсть сильнее, тем печальней бывает у неё конец». (Вильям ШЕКСПИР)
      <•> Не лишним иметь в виду, что «любовь может изменить человека до неузнаваемости». (ТЕРЕНЦИЙ) Поэтому после появления у вас любовницы не меняйте внезапно своих привычек – ваша благоверная может заподозрить что-то неладное. Незапланированные цветы, неожиданный подарок являются косвенным признаком вашей нечистой по отношению к ней совести. К вам начнут присматриваться, возвращаться домой неожиданно, и когда-нибудь на ком-нибудь да поймают. Оно вам надо? Как ни странно, на этом деле можно даже сэкономить!
      <•> Чаще хвалите жену за всё, что она делает: за, наконец, выстиранные шторы на окнах, за наведенные стрелки на кальсонах, за поглаженные шнурки на ваших ботинках, за её почищенные валенки перед выходом в Большой театр и, конечно же, за салат с майонезом, который вы терпеть не можете:
      — Дорогая, сегодня он у тебя необыкновенно вкусен – Лена так готовить не умеет! (Вариант: «стрелки на кальсонах получились особенно острыми – мы с Наташкой чуть не порезались, когда их с меня стаскивали!»)
      <•> Помните: лучшая подруга жены попадает под категорию наивысшего риска – если всё будет в порядке, жена всё равно заметит неладное, а подруга рано или поздно может расколоться. Следует знать: подруги, даже самые лучшие, почти всегда инстинктивно соперничают между собой из-за мужчин. Так, сексологический институт в Гамбурге установил, что более десяти процентов женщин хотя бы раз имели сексуальный контакт с мужем своей лучшей подруги, используя доверенные ей сведения о сексуальных пристрастиях её мужа. Таким образом, соперницы могут использовать полученную информацию в своих целях наилучшим для себя образом. А расхлёбывать, чёрт возьми, придётся вам!
      <•> Вероятность вашей измены во время беременности любимой жены резко возрастает. Это в порядке вещей после того, как вы с ней столько времени вдвоем занимались лишь гимнастикой для беременных. (Нет-нет, надеюсь, беременна только она, а не ваша светлость!) Вы будете находиться в высшей степени готовности к тому, чтобы использовать по назначению полученные в разведакадемии знания по сексуальным отношениям и свои биологические способности с другой женщиной. Будьте готовы к этому и не насилуйте себя! Если у мужчины есть совесть, то это не значит, что ему больше ничего не нужно. Помните, что в жизни всё бывает, но не всем достаётся! Постарайтесь, чтобы кусочек этого достался и вам!

 

      <•> — Да, было время, когда я валял дурака! Ох, миндальничал, влюблялся, страдал на луну!

Из худ. к/ф-ма «Медведь»

      <•> Любовь – единственное чувство, в котором всё истинно и всё лживо; скажи о ней любую нелепость, и она окажется правдой.

Николла ШАМФОР

      <•> — Вы знаете, над этим я размышляла. Я полагаю, двое людей могут предпочесть смерть ради того, что они считают любовью. Но это – очень большая редкость.  

Из англ. худ. сериала «Мисс Марпл. Зеркало треснуло»

      <•> То делается нашим, что выстрадано, выработано; что даром свалилось, тому мы цены не знаем.

Александр ГЕРЦЕН

      <•> — А как же любовь?  

Из америк. худ. к/ф-ма «Адвокат Дьявола»

      <•> Сети внутренней цензуры не советую рвать мощными движениями половых органов.

Авессалом ПОДВОДНЫЙ

 

      Следует помнить, что симпатии и антипатии большинства женщин зачастую одинаковы. Совершенно чётко выяснилось, что многие женщины больше не хотят сильного, молчаливого самца – «мачо». Напротив, женщины ценят мужчину, способного дать им почувствовать внимание, удовольствие как эмоциональное, так и физическое.
      Одним из основных качеств хорошего любовника является умение удовлетворить эмоциональные потребности партнёрши, поддерживать отношения волнующими. Путь к этому – исследование широкого диапазона сексуальной активности.
      Итак! Несколько советов офицера разведки, как стать более чувственным любовником:

      <•> Будьте столь же сладострастны, сколь сексуальны. Для большинства женщин предварительные ласки, которые вы, возможно, рассматриваете как «подготовку» вашей партнерши к половому сношению, могут быть столь же приятными, как сам половой акт.
      <•> Выражайте ваши чувства прикосновениями. К сексу подходите таким же способом. Объятия и поцелуи не должны быть только прелюдией к постели. Они должны всегда показывать ваше внимание к женщине.
      <•> Не пугайтесь, если ваше возбуждение пойдет на убыль во время секса. Расслабьтесь и немного поговорите. А затем возобновляйте ласки, которые приведут вас на край возбуждения.
      <•> Женщины могут понять случайное фиаско, которое даже возможно сделает вас ближе. Если вы считаете себя обязанным быть в постоянной готовности к сексу, то слишком сурово воспримете неизбежную случайную неудачу.
      <•> Помните, что заключительные ласкающие прикосновения и поцелуи так же важны, как и предварительные. Не надо слишком многого, но поглаживания и несколько ласковых слов очень существенны. Как уже говорилось однажды, никогда не отворачивайтесь и сразу не засыпайте! Не следует также вдруг вскакивать с постели и немедленно одеваться.
      <•> Никогда не подходите к новому виду сексуальной активности со стороны женщины как к вызову, как к чему-то специально придуманному, чтобы вас проверить. Рассматривайте это как возможный источник наслаждения. Единственное настоящая проблема – если вы не получаете удовольствие от того, что делаете. Пусть вами руководит инстинкт. С другой стороны не всё, что ново, обязательно хорошо. Если у вас нет склонности к чему-то – и не пытайтесь это делать. Если вы что-то попробовали и вам это не понравилось, не надо повторять!
      <•> Если секс вас разочаровывает, то вряд ли вам поможет пополнение репертуара. Секс может дать лишь ограниченное число ощущений, а то, что делает его непредсказуемым, для большинства людей определяется качеством отношений.
      <•> Оказывайте избраннице мелкие знаки внимания: цветы с посыльным, подарки в красивых коробочках, СМС-ки фривольного содержания со специально купленной сим-карты, открытки по электронной почте. Свои фото (и отпечатки пальцев – ?) не посылайте никогда ни при каких обстоятельствах: кто знает, как она ими воспользуется, если вы поссоритесь!
      <•> Если вы со своей любовницей пошли в ресторан, не вертите головой по сторонам, боясь увидеть знакомых. Смотрите только на свою спутницу! Ну и что, что кто-то увидит вас с женщиной за столом? Не в постели же! А жене скажете, что захотелось поболтать в приятной обстановке! А что?
      <•> В дни праздников – Новый год, Рождество, день рождения Будды, Всемирный день туалетов (народные ликования по этому случаю проводятся 19 ноября) – постарайтесь хоть на минутку, но вырваться к ней, к своей любимой и неповторимой. У неё не будет чувства заброшенности, что вы проводите с ней только будни. Тем самым вы избежите упрёков и сцен на всю посленовогоднюю (пасхальную и т.д. – додумайте сами! Не всё же я должен делать за вас!) неделю.
      <•> Внимание! Если разведорганами перед вами не поставлена задача государственной важности по увлечению этой женщины, если она не замужем за мужчиной, которого не собирается оставлять, и если вы в ней не уверены, не возuте любовницу на уик-энд на курорт! Потому что у женщин, которые хоть и соглашаются провести с вами днём три часа в гостиничном домике, и даже получают от секса с вами удовольствие, остаётся подсознательное чувство, что всего лишь использовали их тело, а потом всё это употреблённое возвернули домой. И претендовать им не на что. Поверьте, если вы повезли любовницу на пару дней на курорт, у неё появляется совсем другое ощущение, когда она утром просыпается вместе с вами на одной подушке. Ей кажется, что вы уже её, и так будет всегда. Оно вам надо? Избавиться потом от женщины с такими мыслями, возомнившей о себе и ваших отношениях невесть что, будет крайне сложно!
      <•> Никогда не ведите себя с любовницей, как с надоевшей женой: не корчите рожи, если вам что-то не нравится, не брюзжите, не пеняйте, что она положила много перца в пельмени, который так вредит вашей сексуальности. Она вообще не обязана варить вам пельмени и думать о вашей предстательной железе – это обязанность жены, между прочим, за это вы ей приносите зарплату!
      <•> Если вы заметили, что начинаете себя вести с любовницей, как с женой, сейчас же замените любовницу! Или тогда делите зарплату пополам – иначе, зачем ей ваша кислая физиономия? Но тогда это будет уже не любовница, а содержанка. А эта тема выходит за пределы нашего эссе.

 

      <•> Знания половым путём не передаются!

Из записных книжек курсанта

<<•><><•>>

      <•> — Если вы любите какого-нибудь человека, демонстрируйте свою любовь как можно раньше, иначе вы можете просто не успеть…

Из америк. худ. сериала «Андромеда»

      <•> От любовницы к жене возвращаешься с тяжелым сердцем и легкими яйцами.

Из жизненных наблюдений офицера

      <•> — Если надежда – двигатель души, то долг – штурвал, а любовь – топливо.

Из америк. худ. сериала «Андромеда»

      <•> Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы.

царь СОЛОМОН

      <•> — Люблю ли я тебя, любишь ли ты меня – не знаю. Но когда мы входим в вестибюль отеля «Паласа», я рад, что держу под руку именно тебя, все оборачиваются и смотрят нам вслед! Что ж, этого достаточно! 

Из худ. к/ф-ма «Безымянная звезда»

      <•> Любая страсть всегда всё преувеличивает, иначе она не была бы страстью.

Николла ШАМФОР

      <•> — Ты любишь меня?  

Из англ. худ. сериала «Мисс Марпл. Зеркало треснуло»

      <•> Умный человек имеет право быть несчастным только из-за женщины, которая стоит того.

Марсель ПРУСТ

      <•> — Ах, Гастингс, вы восхищаетесь женщинами. На вас нападает столбняк перед любой смазливой мордашкой. Смотрите, какую стойку заставила вас сделать развязанная блондинка!  

      — Но о их психологии вы ничего не знаете!  

      — Но вы же понимаете, что это показное! Женщины всегда говорят, что я понимаю их очень хорошо.  

      — Гастингс! Я хотел бы это услышать от них самих! Нет, мой друг, слушайте Пуаро и учитесь! 

Из англ. худ. сериала «Пуаро. Корнуольская тайна»

      <•> Никогда не говорите, что дела идут хуже некуда. Подождите до завтра: вы увидите, что они стали ещё хуже.

Дон-АМИНАНДО