Взлёт

      Су-17УМ прибыл в Комсомольск-на-Амуре из Приморья, именно там он проходил плановый ремонт. На КнААПО его только готовили к полёту. Необходимость транспортировки аппарата из соседнего региона объясняется тем, что он был предназначен для внутренних целей авиазавода – тренировок экипажей. Штатные заводские лётчики-испытатели зачастую не выполняли нормативов только потому, что, грубо говоря, не на чем было летать. С помощью Су-17УМ завод пытался выйти из положения…

«Ну, а тем, кому выпало жить,
Надо помнить о них…»

Евгений Долматовский

ИСЧИСЛЕНИЕ ПОНЯТИЙ

      19 июня 2001 года экипаж (лётчики-испытатели Деев В.П. и Мамаев А.Х-М.) произвёл взлёт с аэродрома Дзёмги для выполнения тренировочного полёта. На 2-й минуте полёта (15.58) на высоте 300 м экипаж приступил к развороту в зону, в процессе которого самолёт с правым креном внезапно перешёл на снижение и столкнулся с землёй в 8 км от аэродрома в болотистой местности. Пилоты не успели даже ничего сказать. Экипаж средствами спасения не воспользовался и погиб. От удара о землю аппарат развалился на мелкие куски, которые разметало на сотню метров. Невредимый «чёрный ящик» со всей информацией о недолгом полёте нашли сразу же. Вскрыли его после того, как из Москвы в срочном порядке прилетела комиссия. Авиационное происшествие расследовала комиссия Российского авиационно-космического агентства с привлечением военных представителей ФГУП «Комсомольско-на-Амуре АПО» им. Гагарина.
      По мнению директора Хабаровского филиала Красноярского колледжа гражданской авиации Евгения Беляева, человека, который на своём веку расследовал более сотни авиакатастроф: «Чтобы самолёт вдруг падал с высоты 300 метров по вине пилотов – это просто нереально. Скорее всего, здесь имел место элементарный конструктивный недостаток, техническая неисправность. Такое бывает, если, например, сложится крыло…»

      Проводить Вадима Петровича Деева приехали его ученики да старик-отец. Скованная параличом мать осталась дома, в городе Каменец-Уральский.

Позвольте едкий комментарий!

      А зачем для расследования катастрофы истребителя-бомбардировщика привлекают какого-то директора Хабаровского филиала Красноярского колледжа гражданской авиации Евгения Беляева, который совершенно ничего не понимает в боевой авиации и аэродинамике самолётов с изменяемой стреловидностью крыла??
      Тоже мне, нашли великого специалиста!
      Деев, по отзывам лётчиков-испытателей, как пилот был слаб…
      А Мамаев на испытательной работе вообще новичок был…

А теперь по катастрофе!

      Самолёт рухнул? С 300 метров? Просто так? Не верю! Авиазавод лжёт! С 300 метров, даже если «крыло сложилось», всегда успеешь катапультироваться!
      Экипаж ничего не доложил… Не успели ничего сказать? С 300 метров? Полный вздор! Значит, что-то сами сделали не то и пытались исправить ситуацию. Да высоты не хватило! Даже для того, чтобы понять, что произошло! Потому и не катапультировались!
      Что там они могли учудить? Не знаю!..
      А, собственно, почему не знаю! Знаю! Кто-то из них стал переставлять крыло на угол стреловидности более высокий! Они ведь летели в зону! Ну вот! Стреловидность стала увеличиваться, а скорости нет! Несущие свойства крыло и потеряло! Вот потому они и «рухнули вниз»!
      Удивляюсь «удивлению» этого Беляева, который «расследовал столько катастроф»! Такую пороть залипень про сложившееся крыло! Взлёт происходил на глазах РП! И потом, после катастрофы что, крыло было «сложено»? Хотя собственно, что удивляться! Этот Беляев летал в ГВФ, катастрофы расследовал ГВФ! Что такое изменение стреловидности крыла не знает!
      Я думаю, что хрень спорол Мамаев! Дееву не до этого – он занимается взлётом! А Мамаеву в задней кабине делать нечего! Он скучает… Решил помочь своему товарищу в первой кабине!.. И заранее увеличил стреловидность крыла!  В развороте!.. Без скорости! Ну и понеслись вниз! Так, как будто сложилось крыло! А Деев понять не может: что случилось! Почему в обычной ситуации после взлёта, когда так самолёт никогда себя не вёл, «сухой» в правом крене несётся к земле! Деев не доложил, потому что не понял, почему «Су» падает и пытается разобраться в непонятном поведении самолёта! А Мамаев не доложил, потому что сам виноват и с Деевым старается вытянуть спарку от земли, не понимая, что несутся к земле после своих глупых действий! Вот и всё!
      Думаю, такие катастрофы на заводах будут и будут! До тех пор, пока дирекции заводов не перестанут относиться к своим испытателям, как к мастерам всего! Никакие они не мастера! Подготовка (в т.ч. теоретическая, по аэродинамике, например, и практическая, лётная, у них оччччень слабая, по сравнению с лётчиками строевых полков! Поэтому и в фирме, и на заводах надо взыскивать за малейшее отклонение от утверждённого задания! А полётный лист, думаю, следует подписывать не только инженерам и конструкторам, а и начальнику ЛИС! Особенно, если лётчики идут в тренировочный полёт для поддержания своих навыков по пилотажу! Инженеры в этом ни черта не смыслят, это исчисление понятий, они думают, что испытатели справятся («О! Лётчики-испытатели!!!») А начальник ЛИС понимает всё и знает уровень подготовки своих лётчиков!
      И тренажи в кабинах самолётов! Сейчас всё отдано на откуп самим пилотам: они – не курсанты, а испытатели, знают  как готовиться, и справятся! А эти испытатели полагают так: мы – состоявшиеся пилоты, закончили ШЛИ – куда там! Зачем нам тренажи??!! Мы что, курсанты??!! И поэтому о тренажах в кабинах, и отработку действий «пеший по-лётному» уже давно позабыли! Поэтому и бьются!
      Тренажи в кабинах надо возвращать и сделать обязательным элементом предварительной подготовки к полётам. С лётчиками-испытателями проводить тренажи должны старшие лётчики-испытатели. А с последними – начальник ЛИС! И не считать это за мелочь! Тогда и подобные катастрофы перестанут быть в списках исчисления понятий…